Дмитрий Дмитриев - Император-отрок. Историческая дилогия

– Хорош мир, нечего сказать. Бабьим умом вы все живете, вот что! – выругался Федот и вышел из избы.

Староста отдал приказ мужикам взять «маляров» и ихних баб и заключить в пустой сарай под замок.

Сопротивление было бесполезно. Что значат трое против полусотни мужиков, и притом еще вооруженных? Наши бедняки волей-неволей принуждены были покориться своей участи, мужики же решили послать нарочного в Питер и оповестить начальство о «малярах», а пока держать их в сарае.

И вот старый майор Гвоздин, его племяш с женою и Захар с Дуней очутились в холодном сарае под замком.

Староста не ограничился одним замком, а поставил к запертой двери сарая двух мужиков с дубинками, наказав им строго-настрого стеречь «беглых».

В бессильной злобе Храпунов стал стучать руками и ногами в дверь сарая.

– Ты чего безобразишь? Что стучишь? – крикнул один из мужиков, стоявший с дубиной у запертой двери.

– Мы замерзнем.

– Не замерзнете.

– Вы, злодеи, хуже разбойников!

– Добрая барыня, вот, вот моя шуба. Ложитесь на солому и оденьтесь ею; вы согреетесь, – проговорил старик Захар, дотоле молчавший и угрюмо сидевший в углу сарая, и, сняв с себя свою овчинную шубу, подал ее Марусе.

– Нет, Захар, я у тебя не возьму шубы, ведь ты сам замерзнешь.

– Возьми, боярыня, я старик, если и замерзну, обо мне плакальщиков не будет, пожил на белом свете, пора и на покой, – попытался возразить Захар, однако ему пришлось опять надеть на себя шубу, потому что Маруся ни за что не решилась воспользоваться ею.

Между тем страшный холод донимал как господ, так и слуг. Мужики, стоявшие на страже, ругались, а затем оба, не вынесши холода и побросав свои дубинки, обратились в бегство. Их манили теплая изба и горячая печь.

– Никак наши сторожа ушли? – проговорил Петр Петрович, прислушиваясь. – Да, да! Ну и слава богу! Ночью выломаем дверь, и тогда мы будем спасены.

Однако сделать это нашим заключенным не пришлось, так как они скоро услыхали, что кто-то у двери их тюрьмы ломает замок, а затем дверь сарая быстро отворилась, и заключенные увидали мужика Федота. Тот поспешно проговорил:

– Выходите скорее.

– Как, ты нас освобождаешь? – радостно воскликнул Левушка Храпунов.

– Это ты и замок сломал? – спросил у Федота майор.

– Знамо, я. Да чего же вы не выходите? Иль вам по нраву пришлось сидеть в холодном сарае?

Старик майор, его племянник с женою, Захар и Дуня поспешно вышли из сарая. Был вечер, и на улице была темнота; мороз стал немного помягче, падал снежок.

– Идите за мной, я выведу вас за околицу, – проговорил Федот, обращаясь к старому майору и его спутникам.

Они пошли беспрекословно и вышли за околицу.

Пройдя еще некоторое расстояние, Федот проговорил:

– Дорога вам прямая, идите, меня не поминайте лихом…

– Вот тебе за услугу, возьми! – И майор протянул было Федоту руку с деньгами.

– Спасибо, не надо. Покаюсь вам: ведь я мужиков-то сбил, потому подозрительными, опасными людьми вы мне показались, впрочем, в том больше виновата моя баба, она самонравная, вот и сбила меня. Ну, за это ей не миновать потасовки.

И Федот хотел идти, но майор спросил его:

– А в Питер мужика посылали с известием о нас?

– Посылали.

– Дело плохо… пожалуй, за нами будет погоня.

– Да, не миновать вам ее. А пока ее еще нет, вам скорее бежать надо, – посоветовал Федот.

– А куда бежать, да еще ночью-то? Мы и дороги не знаем. Эх, видно, нам пропадать придется, – чуть не плача, промолвила Маруся.

– Зачем пропадать, сударка? А вы послушайте-ка меня: верстах в пяти отсюда, в стороне от дороги, стоит водяная мельница. Мельник – мой кум и приятель, звать его Максимом. Ступайте к нему, пообещайте денег, и он вас укроет. Вот видите дорогу-то? Так по ней, никуда не сворачивая, и ступайте, сами на мельницу наткнетесь.

Федот быстро зашагал обратно в свою деревню, а наши путники поспешили выйти на указанную им дорогу.

По словам Федота, до мельницы было всего верст пять, но на самом деле наши путники шли чуть не три часа и подошли к ней измученные, усталые.

Мельница казалась полузаброшенной и стояла в лощине, в полуверсте от проселочной дороги, и была окружена почти вся лесом; амбар или сарай, где мололи, был полуразрушен, покосился набок; близ этого сарая стоял небольшой, в три оконца, домик мельника.

На мельнице было полнейшее безмолвие. Снег перестал, небо очистилось, из-за туч величаво выплыла луна.

Едва только Захар подошел к воротам, чтобы постучать, как его учуяли собаки и подняли страшный лай.