Колм Тойбин - Дом имён

Он подождал до ночи, пока Митр не уснул, и спросил Леандра, каков его замысел.

– Назад нам нельзя, – сказал Леандр. – Никому. Нас опять похитят – по крайней мере, меня, да и Митра.

– Моя мать еще жива? – спросил Орест.

Леандр помедлил мгновение, а затем протянул руку и потрепал Ореста по плечу.

– Да.

– Откуда ты знаешь?

– Слыхал, стражники говорили.

– А Электра?

– Да. Она тоже.

– Но мой отец мертв?

– Да.

– Как он умер?

Леандр несколько раз порывался начать. Но в конце концов смолчал и не поднял взгляд.

– Ты знаешь, как он умер? – спросил Орест.

Леандр вновь замялся, завозился.

– Нет, – прошептал он, но на Ореста все еще не смотрел.

– Но ты уверен, что моя мать жива?

– Да.

– Почему она не послала меня искать?

– Не знаю. Может, и послала.

– А Эгист жив?

– Эгист? – Леандр вдруг вроде бы насторожился. Посмотрел на Ореста впрямую, словно озадаченный тем, что Орест мог задать такой вопрос. – Да, он жив, – наконец произнес Леандр тихонько. – Он жив.

И еще раз, как и со стражником, Орест почуял: придумать бы единственный правильный вопрос – и можно было б выяснить то, что хотелось. Но, понял он, никакой прямой вопрос не сгодится. А о чем еще спросить, ему в голову не приходило.

– Это Эгист убил моего отца? – внезапно спросил он, почти тут же пожалев об этом.

– Я не знаю, – быстро отозвался Леандр.

Орест вздохнул.

Утром Леандр объяснил им, как дальше действовать.

– Я знаю только одно: нам нельзя больше никого убивать. Несмотря ни на что. Это первое правило. Если убьем кого-нибудь, за нами погонятся. Нам надо найти себе место. Даже если на нас нападут, убивать нельзя.

Глядя на согласно кивавшего Митра, Орест хотел сказать, что у Митра сил не хватит убить и что у них в любом случае нет оружия, поскольку нож он оставил в груди у стражника.

– Придется носить при себе камни, которыми можно швыряться в людей, может, ранить их, чтоб оставили нас в покое. И еду нужно добыть, и питье – будем засылать Митра в дома, чтоб просил. Безоружный. Просто просил. От него никто не почует угрозы. На каждый дом будем смотреть внимательно. Если сочтем, что он нам опасен, – пройдем мимо.

– Колодцы могут быть отравлены, – сказал Орест.

Леандр рассеянно кивнул.

– Можно предлагать людям свой труд, – сказал он, – в обмен на еду и кров, но нигде поблизости оставаться не будем. Останемся – нас найдут. Двигаться нужно быстрее них. Может, Митр окрепнет. Если нет, тогда нам с тобой нужно окрепнуть, чтобы нести его – или хотя бы поддерживать часть пути. Будем идти каждый день, сразу как проснемся и пока не станет совсем темно. Не сможем – нас поймают.

Тон этого голоса напомнил Оресту об отце, в армейском лагере, среди других мужчин, когда он хотел, чтобы отец поиграл с ним или покатал на закорках, но отец тогда был слишком занят. Орест содрогнулся: подумалось, что безопаснее было бы в спальне, со всеми, и, возможно, даже приятнее. Было бы больше времени на размышления, на грезы о том, как он сражается на мечах с отцом или как приходит утром к матери, а она уже ждет его, или как он сидит между Электрой или Ифигенией, пока они разговаривают, или снует среди слуг и стражников.

Когда добрались до колодца, Орест задумался, не ему ли следует проверить, не отравлена ли вода. Если отравлена, не хотелось бы стоять и смотреть, как Митра начнет рвать, как он будет давиться и медленно умирать, а Леандр казался таким властным и сильным, ведя их вперед, что его отравление водой вообще не умещалось в голове. Может, им лучше попить всем троим сразу, думал Орест, но все же если он сам вызовется, это произведет впечатление на Леандра, станет признаком отваги.

Оставив Митра на обочине, они подошли к колодцу, Леандр набрал в ладони воды, понюхал ее. Выпрямился, огляделся.

– Давай я попью, – сказал Орест.

– Кому-то из нас придется, – проговорил Леандр. Вновь опустил ладони в воду и, зачерпнув побольше, выпил, затем подал знак Оресту, чтоб тот последовал его примеру. Оресту привиделось, как они все трое корчатся от яда. Но не успел он выпить, впрочем, как почуял, что вода пригодна для питья. Подождали немного, черпали еще и еще, пили, и потом Орест пошел к Митру – сказать, что вода чистая.

Днем они наткнулись на человека со стадом коз.

– Пусть он видит наши руки, – прошептал Леандр.

Заметив, что человек встревоженно сдал назад, Леандр велел Оресту и Митру оставаться на месте. Он сам подойдет к этому человеку, сказал он. Они смотрели, как он медленно приближается, размахивая руками, легонько гладит коз по головам, проходя мимо.