Любовь Овсянникова - Эхо вечности. Книга 1. Москва–Багдад

Книга 1. Москва–Багдад

Любовь Овсянникова

2019

Знаки Зодиака

Отчизны мед и молоко

любую горечь пересилят.

И сладостно — любить Россию,

хотя любить и нелегко.

Римма Казакова

Страшнее великого и страшного — так на Украине называли 1919 год.

И причины для этого были. Екатеринославский журналист З. Ю. Арбатов сообщил нам о происходившем в губернии в те дни такое: «Развил деятельность Махно; собрав свыше трех тысяч крестьян, он останавливал и грабил поезда; расстреливал всех носивших офицерские погоны; у нижних чинов забирал оружие и обмундирование; пассажиров сортировал и грабил по внешнему виду, и вся дорога от Александровска {1} 1 Александровск — теперь Запорожье. На этом отрезке, почти посередине, как раз и находилась станция Славгород. до Екатеринослава была фактически в руках Махно… При всемерной поддержке крестьян Махно всегда и везде мог твердо рассчитывать на укрывательство, на провиант, на лошадей и даже на помощь боеспособными людьми».

Ну, отметим по ходу повествования, что помощь бандитам Махно со стороны крестьян была вынужденной, ибо те оказывали ее из страха смерти.

Дальше тот же журналист продолжает: «А губернатор екатеринославщины Сергей Сергеевич Щетинин объявил войну и открыл в своей губернии фронт военных действий против Махно, имея две-три пушки и около сотни конных стражников».

Таковы были обстановка и расклад сил в том регионе, где довелось в это время родиться Борису Павловичу, нашему герою.

Напуганные последними страшными событиями славгородцы боялись ночей. В пору разгула махновщины жизнь человеческая ничего не стоила и ни от кого не было ей защиты. Чуть ли не каждое утро приходили известия о грабежах. Налетая черной тучей, бандиты врывались в дома и забирали у людей все до последней нитки. А то и хуже случалось — ни за что убивали зажиточных мужиков. Конечно, не нарочно, просто те погибали при допросах с пристрастиями, где от них пытались выведать правду о «спрятанных сокровищах». Какие сокровища? Все давно уже было и найдено и отобрано. Но сдуревшим от алчности махновцам этого не докажешь!

Еще помнился славгородцам пожар на усадьбе Миргородского, безбожно сожженного в августе прошлого года, в день его рождения, самим бесноватым Нестором, которого не зря недавно объявили вне закона. Думалось нормальным людям, что лиходей после этого хоть на время присмиреет. А там, даст Бог, что-то на фронте переменится: укрепятся белые в своих позициях или красные придут и введут твердую власть. Какая разница, кто будет править? Власть — это погода, ни больше ни меньше. Лишь бы она установилась наконец да была надежной. А люди при любой погоде приспособятся жить. А вот без власти никак нельзя — без власти тут же нечисть заводится, “батьки” разные бесчинные появляются, самозванцы возникают — алчба пасть зубастую разевает. И все не на жизнь это. Так как же без власти?

Опасные это дорожки, если божественную данность ставить под сомнение. Чего только теперь ни говорят пустобрехи, каких глупостей от них ни наслушаешься! И речь не о митингах, на которых глотку дерут те, кому это велено за страх или за монету звонкую. Речь об обывателях. Далеко ходить не надо, размышляла Александра Сергеевна, работая иглой, взять Цетку баламутную, ее заказчицу и постоянную клиентку, а заодно и шлендру этого проклятого выродка — не дура, казалось бы... Так она считает, будто власть плодит паразитов, а потому ее надо истребить. Говорит, ее Махно надоумил, который с самим Троцким якшается — не шутка. Так вот, по мнению Нестора, ни белые и ни красные не имеют права существовать, потому что они за власть как таковую. Значит, опять же — за паразитов.

А он будто не за власть, со своими ружьями да бомбами, он вроде свои делишки мирно решает — смешно...

Недавно, по слухам, распинался на каком-то сборище в Большом Токмаке, агитировал мужиков вливаться в его отряды и среди населения сеял все ту же разрушительную смуту да анархию. Ну ясно, он стремится руки себе развязать, чтобы никто не удивлялся его выходкам, а не понимает того, что скоро люди догадаются о том, что тогда уж заодно и его власть надо послать коту под хвост.