Сергей Гуляев - Псы войны

Дело продвигалось медленно. Камни нужно было класть очень аккуратно, чтобы пирамидка не обрушилась. Если бы это случилось, то это стало бы очень плохим знаком.

Окончив работу, Айсун вышла во двор. Возле ворот старик привратник что-то обсуждал с соседкой.

— Вот и я вам говорю матушка Энгулэн! Нет в них ничего святого! Только подумайте, вчера продавали рис по связке монет, а сегодня все три просят! Прошу уступить, а они и говорить со мной не хотят!

Как всегда их разговор вращался вокруг цен на рынке, а затем плавно переходил на дела своих хозяев. Пользуясь осадой, городские купцы решили попридержать товар и поднять цены. Простые люди были вынуждены отдавать последнее, для того чтобы купить чашку риса.

— Все верно почтеннейший Хэлибо! Кому горе, а кому дождь золотой. Эти торговцы за серебряный лак [8] [8] Лак — мера серебряных денег и родную мать продадут. И ведь сам император приказ отдал, чтобы торговцы-то цены не повышали, а они все равно свое гнут.

— Да матушка! Вот уж не думал, но видно опять настали для нас черные времена. Молодой хозяин попал в опалу, старая хозяйка отошла к верхним людям, а теперь еще и эти безбожники пришли. Наверное в чем-то мы прогневали Амба Ханя [9] [9] Амба Хань — небесный император, возможно чжурчжэни, проживавшие на территории Приморья и не причисляли его к сному богов, но семья Есигуя происходила с севера Китая, и Хэлибо использовал пантеон китайских божеств , что он так осерчал на нас.

— Да нет же сосед! С чего бы ему на вас-то гневаться? Старая хозяйка всегда слыла добродетелью, а про Айсун — то и слова худого никто не сказал. Молодой хозяин, конечно же, сорви голова, но кто в молодости не шалит? Не могут же духи так рассердиться на юношу? А мэнгэ известные воры и разбойники, они всегда, словно собаки рыщут. Но ничего скоро их прогонят восвояси. Ой! Да совсем я вас заговорила почтеннейший, — заторопилась соседка. — Вон и госпожа Айсун идет.

Девушка подошла к старикам и вежливо поздоровалась с гостьей.

— Как ваши дела госпожа Энгулэн? Здорова ли ваша хозяйка?

— Спасибо девонька! Все хорошо, но я совсем у вас заболталась, поди, дома-то уже хватились.

Соседка быстро ушла, а старик Хэлибо, ворча себе под нос, отправился что-то мастерить по хозяйству.

— Ну вот! — С досадой подумала про себя девушка. — Все только и делают, что стараются не потревожить, словно я ваза китайская!

После внезапной смерти матери, которая зачахла после ссылки Есигуя, Айсун стала хозяйкой дома, взвалив на себя все женские обязанности. Слуги как могли, жалели ее, но все же ей было очень тяжело. Рядом не было никого, кто бы мог утешить или помочь советом.

Девушка поднялась наверх и начала перебирать вышивку. Несколько платков было уже закончено, и она аккуратно свернула их, что бы Хэлибо отнес их утром на базар. Люди еще покупали вышитые ткани, но теперь вырученных денег едва хватало, чтобы купить новую ткань и нитки. С каждым днем дела шли хуже и хуже. Айсун поплотнее запахнула шубку и начала дыханием отогревать озябшие пальцы.

Самым дорогим товаром стало топливо. Запасов в городе было много, но вот запасы дров быстро истощились. В ход шло все, что могло дать тепло, но и эти скудные запасы люди старались беречь.

Айсун привычно двигала иглой, тщательно выводя узоры. На тонком шелке появлялись листья, расцветали яркие цветы. Короткий день кончился, и в комнате стало темно.

— Хозяйка! Я зажгу лампу, а то вам совсем ничего не видно.

— Хорошо, но я уже закончила. Мэлуэн! Спустись вниз и собери что-нибудь на стол, скоро будем ужинать.

Служанка собрала работу и пошла вниз, а Айсун осталась одна. Дрожащий огонек масляной лампы отбрасывал на стены длинные пляшущие тени. Раньше она могла часами смотреть на чудные фигуры, слушая рассказы брата и представляя древних царей и воителей, сражающихся с чудовищами и оборотнями, освобождая прекрасных дев из высоких башен. Но сегодня, пляшущие на стене тени, совершенно не занимали ее. Она смотрела и смотрела, но видела только тень на темной стене.

— Нет! Айсун резко встала и решительно отодвинула рукоделье. — Все это детские сказки, а в жизни все это не так. Права была императрица Шулюй [10] [10] Императрица Шулюй — жена первого Киданьского императора, основателя империи Ляо. когда повела армию на шивэйские банды, а красавицы в Чжунду [11] [11] При осаде монголами города Чжунду, девушки и женщины совершили массовое самоубийство, бросившись с городской стены только позабавили монголов и больше ничего.