Лассе Хольм - Месть сыновей викинга

– Ох, как обрадовался бы Рагнар Лодброк, услышь он вашу перепалку! – вмешался в беседу Уббе Сын Любовницы.

– Я не желаю слышать ни единого слова о Рагнаре! – Произнесенное вслух имя отца вывело Хальфдана Витсерка из равновесия. – Старый говнюк мертв, и прекрасно.

– Хоть в чем-то наши мнения сходятся, – сказал Сигурд Змееглазый.

Я внимательно слушал, пытаясь найти в словах братьев хоть какой-то здравый смысл. Получается, сыновья Лодброка, собравшие невиданную по численности армию, чтобы отомстить за гибель отца, были рады его смерти?

– Да уж, по крайней мере, в этом вопросе наши взгляды одинаковы, – согласился Ивар Бескостный. – Разве этого мало, чтобы держаться вместе?

– Только в данный момент, – неохотно признал Хальфдан Витсерк.

– До поры до времени, – заметил Сигурд Змееглазый.

Даже Уббе Сын Любовницы утвердительно буркнул что-то.

– Прекрасно. Значит, эту тему мы больше не обсуждаем. – Ивар Бескостный перешел к другому вопросу. – Нам нужно защитить королевство, и пора предпринять шаги в этом направлении. Сигурд, ты немедленно отправляешься за пределы города и будешь призывать воинов вернуться в Йорвик. Хальфдан и Уббе, вы поедете с ним. Мы с Бьёрном останемся здесь и организуем оборону.

– Это несправедливо, – заныл Сигурд, так и не поняв, зачем созывать войско. – Вы не представляете, какие тут начнутся брожения, если три тысячи воинов будут сидеть в Йорвике без дела.

– Я позабочусь о том, чтобы обеспечить их делом.

Аудиенция в гостиной закончилась. Ильва жестом показала мне, чтобы я уходил. Я успел прыгнуть в один из альковов, примыкающих к внешней стене, и из своего укрытия увидел, как Хальфдан Витсерк покидает комнату. Судорожные спазмы поражали его гладковыбритое лицо один за другим. За ним следовали Ивар Бескостный и Уббе Сын Любовницы, понимающе переглядываясь. Сигурд Змееглазый ждал, пока все уйдут.

– Я боюсь, что Хальфдан захочет отомстить за унижение, хотя это необоснованно, – обратился он к Ильве, коснувшись изящного браслета из крученого серебра в виде двух переплетающихся змей, украшавшего его правую руку. – Тебе лучше позаботиться о моей супруге в мое отсутствие.

– С радостью, ярл Сигурд.

В следующий миг Сигурд, видимо, решил, что змеиный браслет будет слишком щедрым даром для Ильвы и протянул воительнице другое, более простенькое украшение, прежде чем покинуть помещение и последовать за братьями.

– Тебе стоит кое с кем встретиться, Ивар, – сказал он, судя по всему, забыв о незаслуженных обвинениях в свой адрес. – Браги Боддасон пришел в Йорвик.

Ильва прикрыла дверь и жестом сообщила мне, что я должен выйти из дома незамеченным, когда братья скроются из вида.

– Завтра в «Хромом Борове», – еле слышно прошептала она, прежде чем удалиться в гостиную с высоким потолком к супруге Сигурда Змееглазого, за безопасность которой теперь несла ответственность.

– Что бы я без тебя делала, Ильва! – воскликнула женщина, театрально зарыдав.

– Вы лукавите, госпожа, – ответила Ильва на наречии саксов, в овладении которым сильно преуспела за минувшую зиму.

– Быть может, ты считаешь меня виновной в том, что Хальфдан Витсерк неправильно трактовал мои намерения?

– Ни в коем случае, госпожа.

– Я поступила так, как поступила бы любая женщина на моем месте. Кроме тебя, Ильва. С твоей внешностью невозможно соблазнить двух мужчин одновременно. И даже одного.

– Это ясно, госпожа, – сухо отозвалась Ильва.

Трещина в стене алькова позволяла мне видеть небольшой кусочек гостиной. Мебель была расставлена точно так же, как в тот день, когда я побывал здесь вместе с Эгбертом и Ярвисом – только на столе у дальней стены теперь стояло большое зеркало в серебряной раме. Перед ним сидела жена Сигурда.

– И все же, – добавила она, расчесывая длинные темные волосы резным костяным гребнем, – должна признаться, что опрятность Хальфдана меня привлекает, хотя выглядит он не так хорошо, как Сигурд. Да и без одежды он не так уж плох, как я о нем высказалась. Но женщинам часто приходится говорить такие вещи, чтобы приструнить мужчин.

Удовлетворенная результатом расчесывания, она отложила гребень.

– Ты ведь видела, как подействовали мои слова? – продолжала она. – Обратила внимание, как сверкнул взгляд Хальфдана? Можешь представить себе, чтобы кто-то другой позволил себе сказать ему такое? Он тут же убил бы этого человека. Поверь, он все еще желает меня. А я, честно признаюсь, начинаю уставать от бесконечных жалоб мужа на то, как несправедливо все к нему относятся.