Леонид Рахманов - Люди - народ интересный

Вместе с тем записи говорят о том, что юношеский идеализм не мешал ему ценить остроту ума, резкость мнений, гиперболичность,а то и горькую мизантропичность образов: «Видал ли кто, что бы какой- нибудь собаке подчинялись тысячи собак? Человек же позволяет другому человеку бить себя, тысячи людей терпят это и вертят при этом хвостами»;»Неизвестно, животное ли было отцом первого человека, но достоверно, что от людей родились страшные звери». Ценил он и шутку: «Англичанин любит свободу, как свою жену, француз- как любовницу, немец- как свою старую бабушку».Но больше всего записей о том, что и тогда, и долгие годы спустя его особенно волновало: «Образование равносильно оружию, раздача которого всему населению считается делом опасным»; «Я не верю в зло, я верю в невежество». Характерно, что в записной книжке,с которой он в 1913 году ездил в Москву- сделать еще одну попытку поступить в высшее учебное заведение(будучи уже тридцатилетним семейным человеком),я нашел выписку из популярной в свое время книги Вильгельма Оствальда «Великие люди»: «Мания наших высших школ закрывать свои двери перед всеми жаждущими учиться, но не прошедшими программного курса образования (кстати, весьма неподходящего) вплоть до получения аттестата зрелости, лишает их же, высшие школы, и вместе с ними и народ, такой группы рекрутов. Из которой вышло бы, наверное, относительно гораздо более генералов, чем из рядов нормальных учеников.»

Да жизнь так сложилась, что не смог он получить полного среднего. А значит, и высшего образования, Что помешало в детстве и в юности? В основном, бедность и безотцовщина. Николай Иванович Рахманов, столяр Шурминского завода на юге Вятской губернии умер, когда моему отцу не было еще десяти лет. Детей у Анны Автономовны Рахмановой было трое, да еще старая «бабенька»(так звал папа бабушку, мать отца, которая в юности была крепостной), поэтому Коле с самых ранних лет пришлось помогать семье: учился и работал. Начальное училище в Шурме, городское училище в Уржуме( где несколькими годами позднее учился Киров)и, наконец, Суводская лесная школа,- везде Николай Рахманов шел первым, был гордостью школы ( у меня сохранились его похвальные листы и аттестаты). А дальше…дальше служба. Из своего мизерного жалования двадцатилетний лесной кондуктор посылал деньги матери, остававшейся в Шурме. И младшей сестре, учившейся в Уржумской гимназии, помогал многодетной старшей сестре, которая была замужем за рабочим, а когда окончательно основался в Котельниче и женился ( что говорить- рановато, но об этом особо), то выписал к себе младшую сестру, чтобы она жила и служила неподалеку ( мать к тому времени уже умерла). Не много ли на себя взял для начала? А что делать, если так надо?

Скоро отец оставил место лесного кондуктора и перешел в земство в должность чертежника, потом- дорожного техника, жалованье стало немного больше, работа разнообразнее. В 1905 году родился сын, Анатолий, в 1907-м умер, в1908 родился второй, и это был уже я. В том же 1908 году семья отправилась в Уфимскую губернию- сманил дорожный инженер Булыгин, живший1 в Котельниче на положении ссыльного, а затем переехавший в Стерлитамак. Родителям там не понравилось, и мы переехали в Котельнич, не помогли остаться и любовь отца к Аксакову, интерес к аксаковским местам, правда Стерлитамак- это еще не совсем аксаковские места- те ближе к Волге.

В Котельниче начались усиленные занятия отца математикой, историей, языками- всем, что было необходимо для получения экстерном аттестата зрелости.

Русским языком, литературой, историей отец занимался под руководством учителя Бурова, с которым я встретился сам уже будучи взрослым: он жил тогда в Горьком, переучившись в сорокалетнем возрасте из педагога в инженера- механика. У меня осталось о нем впечатление как о болезненном, суховатом и даже желчном человеке, но вот, прочитав оставшиеся от отца несколько ученических сочинений(1912-1913 годы)с пометками Бурова и письмо от него к отцу(1930 год) я понял, какую радость испытывал этот суховатый человек, занимаясь с отцом и его друзьями литературой, общественными науками, и с какой болью оставил учительство и занялся техникой(1923год), материальная необеспеченность, веяние эпохи- и прирожденного гуманитария не стало, появился еще один итеер.

Я сказал: занимался с отцом и его друзьями. Да, мой отец вовлек в эту великовозрастную учебу двух- тех своих котельничских приятелей. Как же не помнить, не ценить Бурову своего ученика Н.Н.Рахманова- тридцатилетний мужчина вечерами, ночами трудился над сочинениями: «Личность Бориса Годунова в истории и в художественном изображении А.С.Пушкина.», «Элементы национальности и самобытности в произведениях Пушкина»., «Теория чистого искусства у наших поэтов», «Власть тьмы», «Влияние байронизма на Пушкина и Лермонтова»…