Александр Плоткин - Воспоминания о семьях Плоткиных и Эйзлер

И последнее о дяде Абраше.

Когда во время войны ему пришлось бежать из Ленинграда из-за спекуляции со спиртом, а работал он зам. директора Охтенского химкомбината, он осел в Москве и стал работать в Министерстве угольной промышленности, в управлении капительного строительства (фантастика, не правда ли?). Он получил две комнаты в центре, напротив библиотеки им. Ленина. Но в 1948 г. дядя Абраша был арестован за антисоветскую деятельность (рассказывал в какой-то компании анекдоты). Получил 10 лет лагерей. Все 10 лет отсидел в Интауголь, это на севере. В лагере ему повезло: так как он имел опыт строительства угольных шахт, он был в инженерной группе, работа которой не была связана с физическим трудом. Это помогло ему выжить. В 1956 году он был реабилитирован и вернулся в Москву. Как незаконно репрессированный получил двухкомнатную квартиру на Профсоюзной улице, где жил с тетей Лизой и Машей. Когда Маша вышла замуж за Аркадия и уехала в Австрию при активном содействии Бубочки (ходатайство канцлера Крайского помогло), Лиза и Абраша остались вдвоем. В 1993 году тетя Лиза умерла, и тогда, опять же благодаря хлопотам Бубочки, Абраша уехал в Австрию. Но прожил он там недолго, один год, и умер.

Несколько любопытных фактов из арестантской жизни, по рассказам дяди Абраши.

Я уже упоминал о том, что дядя Абраша был арестован в 1948 году в городе Москве, где он работал в Управлении капитального строительства Министерства угольной промышленности. В те годы большую роль в топливном балансе страны играл Московский угольный бассейн, и, хотя уголь был плохой, но подспорье было заметное. Вот строительством шахт и зданий в этом бассейне и занимался дядя Абраша.

Арестован дядя Абраша был по доносу мужа своей знакомой, вероятно, сделанному по мотивам ревности. Но антисоветчиком дядя Абраша был точно. При аресте следователь обвинил его в заговоре и организации группы с целью убийства т. Сталина (статья расстрельная). Но, поскольку никаких оснований для такого обвинения не было, дядя Абраша сразу сказал следователю, что он, Абраша, понимает положение следователя, при котором необходимо найти и обезвредить вражеский элемент, он, дядя Абраша, сознается, что вел антисоветские разговоры, рассказывал антисоветские анекдоты, и все это подпишет. Таким образом, быстрая и эффективная работа следователя и личное признание. Статья 58 10 — антисоветская деятельность — 10 лет лагерей.

Первая встреча со следователем, как рассказывал дядя Абраша, была в кабинете следователя. Когда привели дядю Абрашу, он увидел симпатичного на вид мужчину в добротном костюме, в кабинете стоял запах дорогого парфюма и хорошего табака. На столе лежал кожаный портфель. Следователь сказал дяде Абраше: «Подойди к окну. Теперь ты видишь, где ты находишься (он увидел площадь Дзержинского и памятник Дзержинскому). Так вот, жидовская морда, не вздумай мне врать». Он взял и открыл этот красивый портфель и вынул из него — дубинку.

Расчет дяди Абраши оправдался. Следователь был ленив, и заниматься длительными допросами, придумывать факты ему не хотелось. А тут полное признание и оперативное проведение следствия. Таким образом дядя Абраша избежал многомесячных тюремных сидений, избиений и истязаний, которыми сопровождались подобные следствия.

На заседании «тройки» он получил 10 лет лагерей и был этапирован на север, в систему лагерей Интауголь. Но ему повезло. В это время решено было расширить лагерный округ и построить еще новые шахты. Поскольку в его деле было указано, что он работал в Министерстве угольной промышленности, его записали в инженерную группу, что избавило его от физического труда и работы на морозе, хотя жил он в общем бараке. Он был уже немолод, и работа по строительству шахт, физически трудная, была бы ему уже не по плечу. Умирали от воспаления легких и от кровавых поносов и более физически крепкие люди.

Документальным подтверждением описываемого поведения дяди Абраши на следствии может послужить копия одного из допросов его на Лубянке. Этот документ мне прислал Аркадий, зять дяди Абраши, муж Маши, из Австрии. Эту копию я привожу здесь. Этот документ интересен еще и тем, что в нем упоминаются Плоткины, мой отец и его брат Федор Михайлович. Хотя, к счастью, этот факт последствий не имел. Но это к счастью, а могло быть иначе.

Новый допрос следует 26.08.1948 г.:

«Вопрос: Назовите своих родственников.

Ответ: У меня было два брата и две сестры. Брат, Эйзлер Л. Е., 1884 г.р., еврей, по специальности художник, проживал в Ленинграде. В 1942 г. в период блокады немцами Ленинграда вместе с моей женой Осокиной Е. П. был арестован органами НКВД за расхищение социалистической собственности и осужден. Жив ли он в настоящее время, я не знаю. Второй брат, Эйзлер Яков Ефимович, 1894 г.р., еврей. В январе 1942 г. умер в Ленинграде. Сестра Эйзлер Елизавета Ефимовна 1887 г.р., еврейка, проживает в Москве, Маховая 10, кв.7. Другая Сестра, Эйзлер-Плоткина Мария Ефимовна, 1891 г.р., еврейка. В 1939 г. умерла в Ленинграде. Ее муж Плоткин Г. М., доктор, декан института усовершенствования врачей.