Филиппа Грегори - Последняя из рода Тюдор

– Нет, – отвечает Мария. – Тут написано «Говард». Она пишет, что Елизавета отправляет своего кузена Томаса Говарда в Эдинбург. Неду ничего не угрожает.

Я складываю ладони на груди, словно в молитве.

– Господи, если бы я только могла вернуться ко двору и снова оказаться рядом с ним! Если бы я могла хотя бы увидеть его!

– Если французы нападут, то они сделают это, чтобы посадить на трон Марию, королеву Шотландии, а не тебя, – резюмирует Мария.

– Да не нужен мне этот трон! – с раздражением выкрикиваю я. – Почему мне никто не верит! Мне нужен только Нед!

Я говорю, что мне трон не нужен, но ничего не могу поделать с внезапно вспыхнувшим во мне честолюбием, когда возвращаюсь в Уайтхолл. Меня внезапно принимают как почтенную даму и оказывают мне всяческие почести, как и следовало с самого начала.

Старшему советнику королевы, Уильяму Сесилу, удалось одержать верх в вопросе о поддержке шотландских протестантов, и он вернулся на свое место при дворе, продолжая настаивать на том, чтобы английская армия выступила в Шотландию. Он активно требовал отстаивать права протестантов, прекрасно отдавая себе отчет в том, что я тоже протестантка и наследница короны.

Он всегда раскланивается со мной и заводит краткую беседу, словно бы я внезапно стала ему интересна. Можно было подумать, что он внезапно представил себе двор без Елизаветы, в котором он мог бы быть моим советником.

Неожиданно для себя я стала фавориткой всего двора: любимая принцесса королевской крови, а не нищая приживалка, как раньше. У меня возникает странное ощущение, что я попала в знакомое мне место, но там внезапно все стало иначе.

Моя кузина, Маргарита Дуглас, нанесла смертельное оскорбление. Слуга ее мужа, Мэтью Стюарт, был схвачен в тот момент, когда напоминал французскому послу о том, что Маргарита – родственница королевы Франции Марии, а ее муж, граф Леннокс, – наследник трона Шотландии. Это очевидные факты, но Маргариту могли предупредить о том, что о подобных речах немедленно донесут королеве, которая непременно испугается и придет от них в ярость. Маргарите следовало бы сыграть на своих самых сильных сторонах: она была чрезвычайно проста в общении и в преклонных годах, и, возможно, Елизавета простила бы ей наличие королевской крови.

В общем, двор с изумлением наблюдает за тем, как Уильям Сесил получает распоряжение исследовать старинные документы, сложенные в архиве, и найти в них доказательства того, что Маргарита Дуглас, дочь сестры Генриха VIII, королевы Шотландии, по факту является незаконнорожденной. И тогда ни она, ни ее красавчик сын, Генри Стюарт, не имеют прав на корону Англии. Можно подумать, что ее репутация может быть хуже, чем репутация самой Елизаветы, мать которой обезглавили за прелюбодейство с пятью известными любовниками!

Я благодарю Всевышнего за то, что никто не может подвергнуть сомнению законность моего рождения. Я прямой потомок любимой сестры Генриха VIII, королевы Марии, которая вышла замуж за его лучшего друга Чарльза Брэндона, и теперь, когда я оказалась в королевском фаворе, все внезапно заметили мое сходство с моей бабкой. Люди стали говорить друг другу, что я дивно хороша, как и подобает принцессе рода Тюдор.

Роберт Дадли, которому удалось открыто перекочевать из приемных покоев в королевскую спальню и получить звание ближайшего друга королевы, ведет себя со мной учтиво, словно он и сам член королевского семейства. У наших семей достаточно долгая совместная история: он был деверем моей сестры, Джейн, и теперь он оказывается внезапно рад вспомнить об этом.

Неожиданно двор, в котором меня окружали одни незнакомцы или люди, отказывавшиеся признать знакомство со мной, оказался наполнен моими друзьями. Я уже была близка к тому, чтобы поверить, что меня все искренне любят, а некоторые даже обожают, и я уже даже начала говорить «моя кузина королева», как некогда это делала моя мать. Глядя на это, Мария тихонько смеется, прикрывая рот ладошкой.

Однако ни мое триумфальное возвращение ко двору, ни появление множества друзей, ни милости королевы не могут скрасить мою тоску по Неду. Молодой мужчина, который сам, по собственной воле, сблизился со мной и сделал меня своей любовницей, просил благословения своей матери и разрешения на брак у моей, теперь проходит мимо меня, как будто меня нет, а когда мы случайно сталкиваемся, то просто вежливо кланяется, словно нас связывают только общие правила этикета поведения с незнакомцами.