Вальдемар Лысяк - Императорский покер

Пейр о молодом Наполеоне: "Небольшого роста (168,7 см — прим. Автора), но держащийся прямо, по струнке, уже самой своей фигурой выражал смесь решительности, порывистости и серьезности, которые делали его необычным. Кожа желтоватая, щеки впалые, необычная худоба — обладали чем-то притягательным, проявлялась одна из тех душ, о которых говорит метафора: клинок пробивает ножны".

С течением времени мрачный худышка с хищным лицом начал округляться — приблизительно с 1800 года, что легко отметить, просматривая его изображения кисти Гро, Рёна, Летьера, Изабея, Давида, Фрагонара, Шоде, Кудера, Филипса, Бушо, Лебеля, Жерара, Монсье, Прудона, Серанджели, Верне, Аппиани, Бертона, Понса Камю, Мюлара, Готьеро, Госсе, Руже, Виньерона, Лефебра, Жироде, Делароша, Фламенго, Мейсоньера, Оршардсона, Истлейка и других. Из этих бесчисленных портретов несложно представить эволюцию его полноты, чуть ли не месяц за месяцем. Если же говорить про общее впечатление — для него это было даже неплохо, так как стирало диспропорцию между головой и остальным телом. Как и у всех представителей семейства Буонапарте, у Наполеона была огромная голова, что, особенности в молодости, когда он был худым как щепка — пугало: голова Голиафа на теле голодающего пигмея. Полнота смягчила этот контраст.

Да, и еще одно — у него были красивейшие ладони, "которыми даже самая большая кокетка была бы горда, и кожа которых, белая и гладкая, прикрывал стальные мышцы" (свидетельство герцогини д'Абрантес). Через мгновение эти ладони бросят на стол первые карты.

Читатель, хорошо ориентирующийся в реалиях наполеоновской эпохи, легко отметит, что главным противником Наполеона всегда был Альбион. И он будет прав, только у англичан в течение столетий выработался разумный обычай, что политические игры, в которых можно было обжечь себе пальцы, они осуществляли чужими руками, наполнив их перед тем золотом. Говорилось, что "Англия сражается до последнего солдата… своего союзника", и это было чистой правдой. Лондон в ходе большей части Ампира натравливал на Бонапарт другие европейские державы, финансируя их с таким усердием, что — если учесть последовательные поражения, которые наносил врагам "бог войны" — Великобритания пришла к порогу экономического банкротства.

Фаворитом Лондона в течение всего времени великой игры был Александр I — он принимал участие в непосредственном розыгрыше, и потому-то это был покер между ним и Наполеоном.

Сколько же стоила эта игра? Военные расходы, утвержденные французским министерством финансов, в 1802–1813 составили четыре миллиарда семьсот тридцать три миллиона франков. Отнимая от этого суммы, затраченные на действия, не укладывающиеся в рамки игры с Александром, но прибавляя суммы на дипломатию, шпионаж, деятельность каперов, на всякие церемонии и т. д. — приблизительно следует принять, что Наполеон располагал капиталом в сумме около десяти миллиардов франков, царь — вне всякого сомнения, подобной.

Ну а зрительскую аудиторию представлял весь тогдашний мир, за исключением Австралии, Океании и обоих полюсов (эхо этой игры докатывалось даже до Японии и Бразилии), но прежде всего — Европа, тогда еще не являвшаяся "не имеющим значения мысом" [22] Эти слова о Европе („przylądek bez znaczenia”) Автор использовал в своей книге "MW", глава "Бог Шахмат". — Прим. перевод. , зато разделенная на бесчисленное количество мелких стран, герцогств, княжеств и республик, грызущихся между собой, интригующих со всеми против всех и словно стервятники, ожидавших клочков добычи крупных игроков.

В почетной ложе спектакля уселись повелители тех нескольких крупных стран, которым удалось избежать дробления. Давайте присмотримся поближе к этим коронованным болельщикам, а моментами — даже соучастникам (в виде фигур из колоды карт) императорского покера.

То были сплошные сливки старого континента, весьма примечательные. Итак, король Англии, Георг III, сумасшествие которого скрывали довольно долго, чтобы все-таки в 1811 году, когда он стал совершеннейшим психом, отослать с трона на лечение. Прусский король Фридрих Вильгельм III, надутая кукла, неуклюжая, лишенная каких-либо талантов и презираемая собственным окружением — Наполеон говорил о нем: "Глуп как фельдфебель". Австрийский император Франц, тупой и всегда торжественно настроенный, в полной мере заслуживающий эпитета, которым его одарили: "Дурак в парадном мундире". Король Испании, Карл IV, высмеиваемый всей Европой слепой рогоносец, который любовника собственной жены сделал первым министром королевства — этот тоже, вне всякого сомнения заслуживает своего памятника глупости. Король Неаполя, Фердинанд I, всемирный чемпион рогоносцев тогдашней эпохи, ленивая и неразумная марионетка в руках королевы Марии Каролины, постоянно страдавшей от недостатка людского тепла и лечившейся в объятиях каждый раз другого офицера. А еще король Швеции, Густав IV, погруженный в мистицизм и любовью к чудесам, которого возненавидел весь народ, и которого, в конце концов, парламент "отстранил от власти". Воистину, отборная компания.