Эптон Синклер - Жатва Дракона

X

Робби понимал, что для него это важное событие. И, наверное, наиболее важное из всех его событий последних лет. Оно может означать не только большой заказ на самолеты, но и новое расширение, свежий капитал. Эти люди имели золото, все золото Банка Франции, хранящееся в самом удивительном хранилище в мире, под тротуарами Парижа. Конечно, эти люди этим золотом не владели. Но они могли заставить его израсходовать политиков, чья карьера финансировалась ими и чье будущее они определяли. Если Робби действительно удалось напугать их. А он был экспертом по запугиванию, имея опыт сорока четырёх лет, То при этом трудно догадаться, что может выйти из этого. Заводы Бэдд-Эрлинг в Квебеке, в Северной Африке или даже в самой Франции?

Впервые с момента паники на Уолл-стрите десять лет назад, Ланни увидел, что его отец нервничал. Робби хотел поговорить об этом ужине и обо всех, кто собирался быть там. Он встречал некоторых из них, и в старые времена имел дело с ними. Но другие, на что они были похожи, и какие вопросы они задают? Робби послал за финансовым справочником и увидел впечатляющие списки директорских наименований и их связей. Захотят ли они посмотреть документы, или они отложат деловую встречу на потом? Понимают ли они по-английски? Робби нерегулярно говорил на деловом французском две трети своей жизни, и как-то обходился, но знал, что его произношение было далеко от совершенства, а ему хотелось звучать, как его сын.

Когда Робби захотел узнать об их личностях, Ланни сказал: "Не беспокойся об этом, там так много осложнений, что в них не разберёшься. Во Франция помнят дольше, чем даже в Новой Англии, например, де Вендель смотрит на Шнейдера свысока, потому что предок Шнейдера служил у них сотрудником, а потом ушел и создал конкурентный бизнес". Когда Робби спросил, о чём они хотели бы знать, то беспечный сын улыбнулся и ответил: "Не волнуйся, они тебе скажут. Они схватили меня и допрашивали, как будто я был в допросной камере по делу об убийстве".

"Не рассказывай им слишком много", – предостерег отец, зная, что его мальчик, так он по-прежнему думал о нем, владел, что называется, "шармом" и вовсю пользовался им.

"Упаси господь!" – ответил мальчик. – "Я не скажу ни слова, пока меня не спросят. Но не удивляйся, если они захотят знать о Гитлере больше, чем о Бэдд-Эрлинг".

XI

Вот здесь сидели правители современной Франции в столовой с гобеленами пяти вековой давности, изображающими крестовые походы. За столом уселись близко, так что дюжине мужчин можно было разговаривать, не напрягаясь. Согласно французскому обычаю хозяин сидел в середине, а не во главе. Робби, в качестве почетного гостя, сидел справа от него и Ланни на его левой стороне. Чтобы не задеть ничьих чувств, остальные были ранжированы по старшинству, самым молодым достались места наименьшего достоинства, au bout de la table . Некоторые из них были старыми, частично лысыми, с белыми волосами и тщательно подстриженными бородами или усами. Другие были образчиками современных должностных лиц в пенсне, и один с моноклем. Все выглядели официально педантично с быстрой реакцией, всё на французский манер. В свое время все они прошли военную подготовку, и никто из них не разваливался в своем кресле и не вел себя чересчур свободно, как американцы на обеде, где не было дам. Некоторые носили розетку Офицера Почетного Легиона, крошечный маленький красный значок, не больше ногтя, который вряд ли можно заметить, если не знать, что он значит в этой земле древней культуры.

Им подавали элегантную еду на блюдах из чистого золота. На каждом месте стояло несколько сияющих хрустальных бокалов, и слуги в бархатных штанах и в розовых плюшевых ливреях постоянно наполняли их правильным вином в соответствии с подаваемыми кушаньями. Когда еда была закончена, и эти люди ушли, хозяин встал и коротко сказал, что он предложил им встретиться с американским деловым партнером, проницательным человеком, который предвидел, что произойдёт в мире, и готовился к этому – "quelque chose que nous Français, helas, ne pouvons pas dire". Он говорил по-французски, что было сигналом для Робби сделать то же самое.

Гость стал вставать, но хозяин предложил, чтобы все говорили со своих мест, и, таким образом, сделать разговор менее формальным. Это было облегчением для Робби, кто чувствовал себя достаточно непросто. Но вскоре он разошёлся. В конце концов, он должен был сказать им то, что говорил тысячу раз в течение своей жизни. Он упомянул Оружейные заводы Бэдд, которые основала его семья, которые он около тридцати пяти лет представлял в Европе. Он рассказал, как, предвидя, что будущие войны будут вестись в воздухе, поставил себе целью построить завод на реке Ньюкасл, чуть выше территории, занимаемые Оружейными заводами Бэдд. Это было исключительно выгодное расположение, у входа в Лонг-Айленд и у оборонительных сооружений Нью-Йорка, таких мощных, какими их могло сделать только американское мастерство. Он описал транспортные пути, железнодорожные и водные по реке Гудзон и множеству каналов. Он рассказал о юном гении, которого он субсидировал и обучил, и о двигателе Тайфун, который до сих пор даёт больше лошадиных сил на единицу веса, чем любой двигатель в мире, хотя, конечно, их соперники сильно стараются их догнать, в том числе и французы. Очень тактично для докладчика из-за рубежа.