Винцас Миколайтис-Путинас - Повстанцы

Из-за такого отношения к старику больше всего сокрушалась его дочка Марце, крепкая, краснощекая толстушка, которую все в деревне любили за открытый нрав, бойкость в разговоре и находчивость. Кроме Марца по усадьбе Сташиса сновали еще дочь и трое сыновей. Поэтому сельская молодежь не гнушалась этим двором и в часы досуга охотно туда захаживала.

Между усадьбами Кедулиса и Сташиса стоит изба Григалюнаса. Григалюнас — небольшого роста, худощавый, лысый, молчаливый и всегда как будто призадумавшийся; вся деревня любит его за сердобольность и услужливость. Жена — полная противоположность ему и по внешности, и по нраву. Высокая, тучная, седая, с суровыми глазами, вечно недовольная, словно на кого-то сердится. Она настолько же крута, как муж отзывчив. Понадобится односельчанину что-нибудь одолжить или попросить помочь в работе, он норовит обратиться к Григалюнасам, пока в избе нет хозяйки. Это редко кому удается — старуха зорко следит, кто и за чем заходит к ним во двор. Семья Григалюнаса велика: четверо сыновей и три дочки, — поэтому в хозяйстве хватает собственных рук.

На другой стороне улицы, за Галинисом и Даубарасом, ютятся дворы Бразиса, Янкаускаса и Норейки. Бразис, человек мрачный, замкнутый, мало общался с соседями. Жалостливо и сочувственно говаривали односельчане, что, видно, Бразиса «черные волы затоптали». Бразисам в жизни не везло. Дети у них часто умирали — одни маленькими, другие повзрослее; четверых сыновей и четырех дочерей схоронили они на пабяржском погосте. Оставались дочь — Марите, девушка двадцати двух лет, и сын Ионукас, достигший возраста пастушонка. Бразисы не в состоянии одни управляться, нанимают работника, чтобы отработать барщину.

Янкаускас ничем бы не выделялся среди других, если бы не сын его Казис, самый веселый парень на селе, неистощимый затейник. Ни одна свадьба, ни одна сельская вечеринка не обойдется без Казиса Янкаускаса. Да и вообще, едва со временем повольготнее, по субботним вечерам и в воскресенье, кто-нибудь из молодежи обязательно околачивается на дворе у Янкаускаса. Где Казис — там и шутки, частушки, проказы.

Смекалка молодого Янкаускаса ключом бьет на праздниках и обрядах: на заговенье, в пасху, в ночь Ионинес — на Ивана Купала, на свадьбах и дожинках. Никто так ловко не может окатить водой парней и девушек, которые на заговенье «гоняются за павами». Никто не сумеет так изобретательно смастерить из одного полоза и колеса «дедушкин воз» в страстную среду. Никому не удается так незаметно во время свадьбы или крестин втащить на стреху амбара телегу. Что бы ни происходило на селе забавного и уморительного, все знают, чьих рук это дело.

Когда гонят в ночное волов, Казис особенно любит поозорничать, припугнуть девушек и навещающих их парней. Едва скосят рожь, две-три девушки уговариваются и в сумерки гонят волов пастись на луга и в ржаное; жнивье. Знают, что пасти придется не в одиночку. Ночь спокойная, ясная, теплая, поближе к осени и звезды ярче сверкают на небе; на душе становится так легко и вместе истомно, когда лежишь у луга на косогоре, сцепив руки на голове, глядишь в эту темную высь, на большие и малые светила. Девушки запевают:

И при этих словах как снег на голову сваливается парень, с которым девица той же осенью сыграет свадебку.

Казис Янкаускас любил, застигнув врасплох певуний с их сужеными, нагнать на них страху какой-нибудь неожиданной проделкой. Однажды он, блея, кубарем подкатился из-за куста под ноги Катрите, которую Пятрас Бальсис пришел проведать во время пастьбы. Не сдобровать бы Казису за такую проказу, если бы он, проворно увернувшись от тяжелой руки Пятраса, не улизнул в кусты.

Живым, веселым нравом напоминал молодого Янкаускаса Норейка, хотя он и на десять лет старше Казиса, года два как женат. Теперь уже остепенился, но охотнее водится с молодежью, чем с пожилыми хозяевами. В работе ему помогают младший брат, две сестры и мать. Отец умер сразу же после свадьбы сына. Норейки живут в ладу и согласии, поэтому их уважает все село, только старикам не нравится дружба молодого хозяина с парнями и подростками.