Элли Мидвуд - Австриец

— Далия, — я произнёс давно забытое имя, немного разочарованный тем, как холодно оно прозвучало. Выходит, я никого в своей жизни не любил. — Это и правда ты. Как ты нашла меня?

— С твоей новой должностью в правительстве найти тебя было совсем несложно, — ответила она с грустной улыбкой. — Куда сложнее было попасть внутрь. Они прогоняли меня каждый раз, твои люди в приёмной. Спасибо, что согласился встретиться.

Я кивнул.

— Ну? Как твои дела?

— Хорошо, спасибо. Я не спрашиваю про твои, потому что ты, похоже, всего, чего хотел, в жизни добился.

— Мне это нелегко досталось, — холодно ответил я.

Далия опустила глаза. Я бросил взгляд на жёлтую звезду, нашитую на левую строну её черного платья.

— Ты чего-то от меня хотела, как я понял?

Нехорошее чувство снова вернулось. Она уже и так сказала моему адъютанту, что знала меня; если она начнёт всем подряд рассказывать насколько хорошо она меня знала, это будет крайне… неблагоприятно для моей карьеры, мысленно заключил я. Да кого я пытаюсь обмануть? Это будет означать конец всему, к чему я так долго стремился. Я заёрзал на стуле, стараясь разгадать выражение её лица.

Далия разгладила невидимую складку на юбке, не поднимая на меня глаз. Казалось, она собиралась с мыслями.

— Да, я… Я пришла попросить тебя об одолжении.

«Ну вот. Чего я и боялся».

— А чуть конкретнее? — Я вздохнул.

— Моя семья, мы все получили извещения из иммиграционного офиса на переселение, — осторожно начала она. — Мне объяснили, что нам можно будет не ехать при условии, что мы предоставим им одобренные визы из стран, где принимают беженцев. Наши заявления на визу в Англию недавно были одобрены, но… есть одна проблема.

Она замолчала и посмотрела на меня.

— Что за проблема? — я спросил, когда пауза уж слишком затянулась.

— Проблема состоит в том, что мы не можем покинуть Австрию до тех пор, пока не заплатим налоги за следующий год. Мы могли бы их заплатить, но иммиграционный офис изъял все наше имущество и заморозил банковские счета, объясняя это тем, что мы евреи, а соответственно больше не имеем права владеть какой-либо собственностью. И теперь получается, что Англия готова нас принять, но австрийское правительство нас не выпускает, пока мы не заплатим налоги. Но как же мы можем их заплатить, если они забрали все наши деньги?

— Так тебе нужны деньги, — заключил я, поздравляя себя с каким-то садистским удовольствием по поводу того, что оказался прав насчёт того, что какая-то еврейка начнёт меня шантажировать. — И сколько?

Далия нахмурилась.

— Мне не нужны твои деньги, — ответила она с тенью упрёка в голосе. — Мне нужны мои, те, что государство забрало.

— Тех денег уже давно нет, да и не в моей это сфере в любом случае. Сейсс-Инкварт этим занимается, все денежные вопросы решает он. Так что скажи, сколько тебе нужно и давай решать, как я смогу их доставить так, чтобы никто не узнал, и покончим с этим. Благодаря тебе, мне и так уже скорее всего завтра из Рейхканцелярии названивать начнут с вопросами о том, что это за еврейка, что ходит ко мне в офис, как будто мы лучшие друзья.

Далия только медленно покачала головой, окинув меня ледяным взглядом.

— А ты ничуть не изменился.

— Изменился. Я стал ещё хуже, если ты об этом спрашиваешь. — Я откинулся в своём кресле и закинул ногу на ногу, зажигая очередную сигарету.

— Ты что, и вправду решил, что я пришла сюда угрожать тебе? — она спросила с обидой в голосе. — После стольких лет ты всё ещё ждал чего-то настолько низкого от меня? Я бы никогда так с тобой не поступила.

— И всё же, ты здесь.

— Мне через многое пришлось переступить ради этого, и в том числе, через свою гордость, — ответила она. — Если бы я только знала, как ты себя поведёшь, я бы ни за что не пришла.

— Я тебе вот что скажу. Я помогу тебе, и знаешь почему? Я у тебя в долгу. Да, Далия, я у тебя в огромном долгу. Скажи ты тогда «да,» и это я был бы сейчас на пути на восток. Не сидел бы я в этом большом, красивом кабинете, не катал бы своих красавиц подружек в новёхоньком «мерседесе» по выходным. Не обедал бы в лучших ресторанах, не имел бы зарезервированную на моё имя ложу в нескольких театрах и домах оперы, и не открывал бы бутылку лучшего шампанского каждый раз, как мне того бы захотелось, просто чтобы отпраздновать свою чудесную жизнь. Так что приноси завтра все свои бумаги, и я не только подпишу все твои выездные документы, но и оплачу все твои налоги, просто чтобы выразить тебе свою благодарность.