Николай Лугинов - По велению Чингисхана

– К хану?! – от неожиданности он оторопел даже, хотя был готов ко всему.

– Тебе сказали, для чего я вызвал тебя?

– Н-нет…

– Ну, тогда скажу я… Ты один из немногих, выбранных нами, чтобы отправиться в составе посольства на переговоры к султану Мухаммету. И даже, возможно, главою илчи.

– Но как же так… разве я сумею справиться с этим, ведь никогда подобным не занимался?

– Умение придет со временем. Никто не рождается готовым илчи или великим тойоном. Не бойся, у вас будут старые, опытные советники, все понимающие, знающие, которые подскажут, как вести переговоры. Пока доедете, они разъяснят вам все тонкости этого дела, все возможные повороты его. Пойми, случайных людей илчи не назначают. Если тебя выбрали, значит, ты подходишь и по возрасту, и по чину, и по заслугам. И я очень надеюсь, что и по уму. А теперь поговорим подробней…

Из всего этого Дабан понял лишь, что на столь высокую должность, о которой он не посмел бы даже мечтать, его выбрали не столько из-за личных заслуг и способностей, сколько по другим каким-то причинам и надобностям. Потому что он трезво отдавал себе отчет в том, что мало чем выделяется среди сотен таких же молодых военачальников. Но что выделяется все-таки – это он тоже видел, знал.

Разговор показался Дабану очень долгим, настолько дотошно выспрашивал великий тойон о подробностях жизни его и службы, особенно в Китае, задавая совсем неожиданные порой вопросы, интересуясь мелочами, которые не имели, казалось бы, никакого отношения к делу. Приходилось все время быть начеку, отвечая по возможности кратко и емко, не задерживаясь с ответами, мгновенно обдумывая их со всех сторон: сказать так – или, может, несколько иначе? Достаточно ли для передачи смысла или добавить, другими словами это выразить? Он понимал, что перед ним один из умнейших вождей Ила, видящий людей насквозь, что отвечать ему надо честно, без утайки, и под конец разговора у него даже спина взмокла.

Наконец, великий тойон хлопнул ладонью по колену: «Ладно, идем…» – и стал с кряхтеньем подыматься с ковра. Дабан вскочил, пресекая в себе желание подать руку, помочь старому воину.

Он прошел вслед за перебирающим своими короткими ногами, вперевалку неспешно идущим Джэлмэ к сурту Сугулана. И там среди людей, что-то внимательно разглядывающих на низком столе, он сразу узнал хана.

– Прибыл тот самый парень, вот он. Посмотрите, оцените… – сказал Джэлмэ и уселся в сторонке, сгорбившись, всем своим видом напоминая старую хищную птицу.

Тут же встали три старика и с ними один совсем еще молодой человек, и на самом деле начали осматривать его со всех сторон, переглядываясь, словно выбирали лошадь. А когда поднялся хан, Дабан увидел, что тот намного выше всех ростом, глаза у него светлые, а волосы рыжеватые, телом же крепок, даже могуч. Хан отошел в сторону, скрестил руки и, показалось, целую вечность молча и пристально смотрел на него. Затем повернулся к Джэлмэ:

– И как?

– Подходит, – кратко ответил тот.

Дабан от смущения не знал, куда девать себя, стоял ни жив ни мертв, опустив глаза, но стараясь не выдать своего состояния. И каким-то верхним чутьем угадал, что, кажется, плохого впечатления не произвел.

– Что ж, нравится тебе твоя служба?

– Очень. Всегда мечтал о ней.

– И как долго был тэнгсиком у Джамухи?

– Полгода…

– Сколько же лет тебе тогда было?

– Четырнадцать.

– А каким, по-твоему, человеком был гур хан Джамуха? – неожиданно спросил хан.

– Каким? Джамуха… Гур хан Джамуха был великим человеком, – глухо, с некоторым сопротивлением самому себе ответил Дабан и первый раз за все время со странным внутренним упрямством посмотрел прямо в глаза хану.

– Хорошо!.. Я тоже так считаю, – сказал хан и, словно спохватившись, обернулся в сторону Джэлмэ, озорно глянул. – Ах да, я и совсем забыл, что некоторые терпеть его не могли…

– Для этого есть целый ряд причин, – тут же ответил Джэлмэ, поднявшись. – Но это дело прошлое и к сегодняшнему не имеет никакого отношения. Да и значение свое потеряло уже.

– Ты так думаешь? – ехидно прищурился хан, он явно был в хорошем настроении.

– Конечно. В прошлом было и много плохого, и много хорошего, но все прошло, как проходят снег или дождь. Нельзя все это нести на своей спине, в своей голове. Прошлое должно пройти, а вчерашние потери не должны мешать дню сегодняшнему.

– Как знать… С прошлым не так легко расстаться, как бы мы этого ни хотели… – Хан задумался, опустив глаза, и повторил: – Как знать… Ну, хорошо, Дабан. Назначаю тебя главой илчи к султану. Ты пока ознакомься с основными требованиями своей новой должности, а не пытайся сразу вникать во все эти хитросплетения и сложности. Для этого у нас есть много знатоков, они вовремя все подскажут, посоветуют. Твоя же задача – держаться основных наших требований и желаний, наших условий во время переговоров. Это тебе подробно объяснят Джэлмэ и твои заместители. Я сказал.