Михаил Яснов - Рог Роланда и меч Гильома

— Спасибо вам, друзья! Принесли вы мне счастливую весть и получите вдоволь серебра и золота. Вы же, бароны, — крикнул он своим вассалам, — беритесь за оружие, снаряжайте корабли — сей же час плывем мы к моему дорогому племяннику Аррагону и предадим позорной смерти кичливого Гильома. Звался он Железной Рукой и Коротким Носом, а теперь будет зваться Гильомом, лизавшим башмаки королю Тибо!

Рассмеялись сарацинские бароны и стали готовиться к отплытию. Собрал Тибо всех, кто был под рукой, — диких сутрийцев, нечестивых альмерийцев, воинственных эскламоров, грозных альморавидов, а также персов, турок и бедуинов, — собрал шестьдесят тысяч головорезов и погрузил всех на суда. И дня не прошло, как подняли сарацины паруса, выбрали якоря и, гонимые попутным ветром, поплыли на север.

И пока воины короля Тибо приближались к берегам Франции, Гильом, Гелен и Гильбер томились в темнице под одной из башен неприступного Оранжа.

— Боже всеправый! — кручинился граф. — Пропали мы, друзья. Отправят нас на казнь, и ничего про нас не узнают ни король Людовик, ни племянник мой Бертран, который благоразумно остался оберегать Ним. Не знаю, как дать им весточку, — уж они собрали бы наших воинов и пришли нам на подмогу.

— Что попусту печалиться, дядя, — вздохнул Гелен. — Вы нас сюда привели ради той, которая нас и предала. Вот и просите теперь принцессу, чтобы она нас выручила.

— Не шути так зло, мой мальчик, — ответил Гильом. — Разбито мое сердце и кончена моя жизнь.

Ничего не оставалось французам, как только проклинать свой удел и яриться на тюремщиков. Шумно бранили они басурман и не услышали, как отворилась дверь и внезапно перед оторопевшими пленниками появилась принцесса Орабль.

— Не кричите, господа, — сказала она тихо, но твердо. — Замышляет Аррагон, не дожидаясь появления Тибо, предать вас смерти, хочет вас казнить прямо ночью или на заре.

— Это вы нас предали, — вскипел Гелен, — так что можете радоваться вместе с вашим поганым Аррагоном!

Вздохнула Орабль и взглянула с укоризной на юного француза:

— Напрасно вы оскорбляете меня, юноша. Не я ли дала вам оружие, не я ли поила вас и кормила, чтобы вы сумели выдержать осаду, пока не подойдет к вам подкрепление?

Не я ли спасла вас от костра и принудила Аррагона отложить вашу казнь? А вы, Гильом, — неужели и вы, как ваш племянник, считаете меня изменницей? Покажите мне вашу правую руку, граф, — я вижу на ней мою повязку, которая должна вас хранить от ран и от смерти. Скажите же, что вы любите меня по-прежнему, — и я избавлю вас от неволи!

— Госпожа, — вскричал Гильом, дрожа от радости, — клянусь вам, что только ради вас подверг я себя и моих спутников смертельной опасности. Я готов повиноваться вам, принцесса, и возьму вас в жены, как только мы избавимся от наших ненавистников!

— Мне большего не надо, — ответила Орабль и открыла перед пленниками дверь подвала.

Минуты не прошло, как, миновав спящих стражников, бароны уже поднимались вслед за своей избавительницей по лестнице Глорьетского дворца и вновь оказались в башне, где их недавно пленили басурмане. Вновь закрыли французы дверь, заложили ее покрепче, завалили и потайной ход, по которому ворвались во дворец язычники; и устроила им Орабль маленький пир: накормила их вдосталь, — и вернулись к баронам силы и надежды.

Одно им было неведомо: выследил их лукавый мавр из тех, что несли охрану Глорьетского дворца. Бросился он к Аррагону и поведал ему обо всем, что увидел.

— Принцесса опять вас предала, — сказал он королю. — Опоила она стражников снотворным зельем, открыла двери темницы и отвела пленников украдкой к себе в башню. Сейчас она кормит их у себя в покоях, чтобы поднабрались бароны сил и дождались подмоги.

— Ты лжешь, наглец! — разъярился Аррагон.

— К чему мне клеветать? — отвечал мавр. — Я сам видел, как держал граф принцессу в объятиях — он ей милее вашего дяди да и любого другого язычника.

Король чуть с ума не сошел от гнева, собрал военный совет, и стали сарацины думать, как им покарать королевну и предать смерти дерзких французов.

— Вот что нужно сделать, государь, — сказал один из его вассалов. — Христиане устали и после обильных яств и вин уснут как мертвые. Прикажите нашим воинам приставить к стенам лестницы и украдкой подняться во дворец. Второй раз французы от нас не уйдут!

Все рассчитали сарацины, но не ведали они того, о чем говорила тем временем принцесса Орабль. А она, когда наконец бароны насытились, им молвила: