Инга Самойлова - На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре-2 [СИ]

Лиза положила письмо на стол и поднялась. Затем пораздумав, медленно сняла обручальное кольцо с пальца и положила на письмо.

— Передадите?

Поверенный растерянно посмотрел на нее:

— Конечно.

— Что же, мне пора. Прощайте.

Лиза возвращалась в дом Плевако, однако, в мыслях она была далеко, поэтому и не заметила, как добрела до одной из шмитовских баррикад.

— Елизавета Николаевна! — Кто-то ухватил ее за рукав пальто и оттащил к стене дома. — Опасно!

Молодой парнишка — рабочий фабрики — осуждающе, по-взрослому, смотрел на нее.

Лиза осмотрелась по сторонам. Рабочие находились на баррикаде и, пользуясь временным затишьем, укрепляли ее. Некоторые жители соседних домов — женщины и старики — помогали.

Неожиданно в проулке появились мальчишки и на бегу в разнобой загалдели:

— Казаки! Казаки едут!

Жильцы мигом скрылись в домах, дружинники по укрытиям.

Лиза и парнишка-рабочий пробрались на баррикаду.

В наступившей тишине все отчетливее раздавался ритмичный цокот копыт лошадей. Вдруг все стихло: казаки остановились за углом, спешились, построились, взяв винтовки на руку и стали строем приближаться к баррикаде. Казалось, прошла вечность. От этого прозвучавший первый выстрел резанул ухо, а за ним последовал гвалт выстрелов с обеих сторон. Лиза склонилась ниже и зажала уши руками. Пули бились о баррикаду, летели щепки от пробитой мебели и досок. Пара пуль просвистела совсем рядом. Кто-то рядом вскрикнул и упал. Лиза обернулась. Рабочий с непониманием взирал на рану в животе. Лиза пробралась к нему, потянула за ноги, чтобы убрать с места обстрела.

— Я помогу, — сказала она, расстёгивая его тулуп. Оттянув рубашку, взглянула на рану. Затем вынула из ридикюля перевязочный материал, наложила на рану. Запахнула тулуп. Огляделась по сторонам.

Стрельба стихла. На помощь к Лизе устремились двое рабочих.

— Нужны носилки, — сообщила она и кивнула в сторону шифоньерной двери, валявшейся поблизости.

— Осторожнее, — сказала она, когда рабочие стали перекладывать товарища на импровизированные носилки. — Нужно срочно к доктору. По возможности, накройте раненого чем-нибудь теплым.

— Сделаем, Елизавета Николаевна, — сказал один из рабочих. Они унесли раненого. Лиза огляделась и направилась к следующему раненому, который сидел на земле, прижавшись спиной к ящику.

— Как вы? — Лиза посмотрела в его посеревшее от боли лицо.

Дружинник взглянул на нее, криво усмехнулся:

— Могло бы быть и хуже.

— Разрешите? — Лиза указала на рану на плече.

— Да.

Лиза поверх одежды прощупала его руку. Обратила внимание на цвет крови. Затем быстро смастерила из бинта и палки жгут и наложила выше раны.

И тут раздался крик:

— Братья, тикайте! Пушки!

Дружинники бросились прочь, уводя и унося раненых. Лиза помогла подняться мужчине и как можно быстрее повела его прочь. И тут раздался первый залп. Ударивший близ баррикады снаряд взметнул в воздух обломки и осыпал ими улицу. Секундная задержка и опять залп. Лиза вздрогнула, когда волна мелких обломков настигла их. Один из дружинников подхватил раненого с другой стороны и помог Лизе довести его до проулка.

Переведя дух, Лиза обернулась. Еще раненый, настигнутый осколками, лежал на земле лицом вниз. Лиза повернула в его сторону — нужно помочь и тут очередной снаряд ударил совсем рядом.

Все стихло. То, что осталось от баррикады, местами пылало, черный дым клубился и поднимался вверх. Лиза подобралась к лежащему на земле мужчине. Убит. Струйка крови из пробитого виска стекала по его лицу.

Лиза огляделась по сторонам. Ни одного человека. Ни одной живой души. Она осталась совершенно одна среди обломков, пожара и дыма. Лиза поднялась. Наступившая тишина усугубляла чувство, что это конец. Все. Последние бастионы революции сегодня-завтра рухнут. Все обречены.

Ее взгляд упал на красное знамя, реющее наверху баррикады среди дыма, огня и наступающих сумерек. Лиза шагнула в его сторону. Так хотелось дотянуться до него, достать, спасти. Спасти символ революции, пролитой крови товарищей — борцов за свободу.