Вальтер Скотт - Легенда о Монтрозе [Совр. орф.]

— Если права различных партий кажутся вам равносильными, ротмистр, — возразил граф, — то скажите мне, какие условия могут склонить вас при выборе партии на нашу сторону?

— Два, очень естественные в моем положении условия, — отвечал Дольгетти. — Прежде всего я намерен служить той партии, которая будет выше ценить мою службу, а затем, само собою разумеется, щедрее вознаградит меня за нее. Но, признаться сказать, граф, мне заманчивее было бы служить в регулярном войске конвента, чем с дикими горцами.

— Объяснитесь — почему? — сказал граф.

— С удовольствием, граф, — отвечал ротмистр Дольгетти. — Говорят, что здесь в горах хотят организовать войско на защиту короля. Ну, а вы ведь знаете нравы наших горцев? Хотя они народ здоровый и храбрый, но совершенно грубый; и если бы я взялся обучать эту дикую толпу с их волынками, то разве они поняли бы меня? Если бы я стал обучать их военному делу, то какой бы дождался благодарности? — никакой. Разве пырнул бы кто-нибудь кинжалом в горло.

— Мне кажется, Андерсон, — сказал граф, обращаясь к одному их своих слуг, — вы могли бы убедить ротмистра, что нам нужны опытные офицеры, пользоваться наставлениями которых мы очень бы желали.

— С позволения вашего сиятельства, — снимая шапку, сказал Андерсон, — смею заверить, что когда мы соединимся с ирландской пехотой, которая должно быть уже перебралась на наш берег, — нам очень будут нужны опытные офицеры для обучения новобранцев.

— А я очень, очень желал бы такого рода службы, — отвечал Дольгетти, — ирландцы славный народ, мне случалось драться рядом с ними.

— Если вы согласитесь принять сторону короля, — сказал граф Ментейт, — то во всяком случае я могу обещать вам команду над ирландцами.

— Но главное мое условие остается нерешенным, — заметил Дольгетти. — Хотя настоящему воину и стыдно постоянно говорить о деньгах, и надо саблею доказывать, что честь выше денег, но всякому благоразумному человеку необходимо знать, сколько он будет получать за службу из ваших сумм? Все говорят, что у конвентистов есть деньги, а у вас их нет. Правда, что горцев удовлетворить легко: стоит только дозволить им уводить стада; но ведь мне нельзя содержать себя таким образом на службе.

— Если позволите, ваше сиятельство, — почтительно заметил Андерсон, — то я отвечу ротмистру. Ему вероятно хочется знать, откуда возьмем мы денег на жалованье? По моему глупому рассуждению источники доходов равно открыты как нам, так и конвентистам. Они грабят страну, как им заблагорассудится, и мы можем делать тоже самое, и этим способом содержать свое войско. Король, конфискуя имения, может жаловать их людям достойным, и таким образом те, кто станет на сторону круглоголовых, будут может быть правильнее получать жалованье, а кто станет под знамена короля, тот, если посчастливится, откроет себе путь в рыцари, лорды или графы.

— Служили вы когда-нибудь в военной службе, товарищ? — спросил Дольгетти Андерсона.

— Немного, во время настоящих смут, — скромно отвечал Андерсон.

— Признаюсь, ваше сиятельство, — продолжал Дольгетти, — слуга ваш отличается тонким понятием о военном деле, хотя опытностью похвалиться не может, и при этом немного горяч, потому что, не убивши зверя, продает его шкуру. Впрочем я подумаю о вашем предложении.

— Подумайте, ротмистр, — сказал граф, — целая ночь к вашим услугам, да и к тому же — после хорошего ужина, который мы вам доставим.

— Да, недурно теперь поужинать, — отвечал ротмистр, — признаюсь, у меня с самого утра ровно ничего не было во рту, а овсяный пирог, который мне удалось заполучить, я разделил с своим конем.

Вскоре путники подъехали к замку Дарнленварату, видневшемуся между густых и высоких елей. Кругом замка шла низкая ограда, внутри которой помещались службы. Подъехав к замку поближе, путешественники заметили следы недавно устроенных укреплений, необходимость в которых вероятно была вызвана настоящим смутным временем. Ворота в стене оказались на запоре, и только после долгих переговоров два горца отворили одну половину для проезда гостей. Из замка тотчас же выбежали слуги. Одни приняли лошадей, а другие предложили проводить гостей в замок. Дольгетти отказался от предложения доставить лошадь в конюшню.

— Я привык, дорогие друзья, — сказал он, — сам ходить за своим Густавом, названным мною так в честь моего непобедимого начальника Густава Адольфа. Мы с ним закадычные друзья.