Константин Масальский - Стрельцы [сборник]

«...Правление царевны Софии Алексеевны началось со всякою прилежностию и правосудием всем и ко удовольству народному, так что никогда такого мудраго правления в Российском государстве не было. И все государство пришло во время ея правления, чрез семь лет, в цвет великого богатства. Также умножилась коммерция и всякие ремесла; и науки почали быть возставлять латинскаго и греческаго языку... И торжествовала тогда довольность народная...» [24] Куракин Б. И. История о царе Петре Алексеевиче. 1682— 1694 гг. // Архив князя Ф. А. Куракина. Спб., 1890. Кн. 1. С. 50. . В правление Софьи получило дальнейшее развитие то преобразовательное движение, которое отчетливо начало проявлять себя в 1660-е гг., в поздний период царствования ее отца Алексея Михайловича. Сущность этого движения заключалась в том, что исподволь проводившаяся европеизация страны сочеталась с сохранением многовековых устоев духовной жизни русского общества. Осторожное заимствование все более широкого круга технических, военных, естественнонаучных и гуманитарных знаний не умаляло, а органически обогащало национальную культуру. Вот что писал о временах царя Федора Алексеевича образованнейший историк, митрополит московский Платон: «...От сего благоразумного государя все просвещение и поправление происходило не вдруг, но помалу и с соображением свойства народа, что все было бы еще тверже и надежнее, яко он основывал то на благочестии и утверждал своим благочестивым примером» [25] Платон [Левшин], митрополит. Краткая церковная российская история. М., 1805. Т. 2. С. 266. . Эти слова с полным основанием можно отнести ко всему периоду русской истории 1660 — 1680-х годов. Отнюдь не свободная от непростых внутренних проблем, еще не игравшая подобающей роли в европейских делах, Россия стояла на пути превращения в процветающую страну, в просвещенное православное царство. Успехи образованности, высокий авторитет церкви, четко действующий механизм государственной власти, боеспособная армия, высокопродуктивное сельское хозяйство, растущее благосостояние населения — таковы были черты жизни нашей страны в конце 1680-х, в преддверии «великой эпохи» правления «Отца отечества» [26] Титул, который был принят Петром I в 1721 г. (Воскресенский Н. А. Законодательные акты Петра I. М.; Л., 1945. Т. 1. С. 155). .

В сентябре 1689 г., в результате сложной интриги, успешно разыгранной сторонниками Петра I во главе с князем Б. А. Голицыным, царевна Софья была отстранена от власти. Много загадок и поныне таят в себе события последних месяцев ее правления. Крайне сомнительно выглядят, однако, традиционные представления о зловещем заговоре царевны, о мрачных злоумышлениях против Петра подстрекаемого ею Ф. Л. Шакловитого. Ничто, кроме вырванных пытками признаний, не подтверждает существование этого заговора. Тяжкий исторический опыт, в том числе и не столь отдаленных времен, проясняет цену таких доказательств... Не борьба за спасение юного царя от козней заговорщиков, не кризисное состояние страны привели к событиям сентября 1689 г., а лишь властолюбивые устремления небольшой группы придворных и правительственных деятелей. От руководства страной была удалена одна из самых выдающихся женщин русской истории, мудрая, просвещенная правительница, далеко не все успевшая сделать для блага России. Кто же пришел ей на смену?

Личность молодого Петра I, если отвлечься от априорных панегирических представлений о ней, поражает таким редкостным для тех времен и очень дорого обошедшимся стране качеством, как инфантилизм. Увлечение царя воинскими «потехами», внешней стороной жизни армии, само по себе неудивительно. Необычна степень, которую приобрело это увлечение у правителя огромной страны. Полнейшая его поглощенность на протяжении многих лет бутафорскими походами и маневрами не дает оснований видеть в этом что-либо, кроме «игры в солдатики». Страшным исходом этой затянувшейся игры явилась первая осада Азова. Тысячи русских солдат, стрельцов, казаков своими жизнями заплатили за детское легкомыслие двадцатитрехлетнего царя, бросившего войска в совершенно неподготовленный поход [27] И это при условии, что шестью годами ранее В. В. Голицын с успехом предпринял более сложный по задачам второй крымский поход (подробнее об этом см.: Богданов А. П. Василий Васильевич Голицын // Око всей великой России. Об истории русской дипломатической службы XVI —XVII вв. М., 1989. С. 225 — 227). Но к чему было обращаться к опыту отправленного в полярные края деятеля прежнего правительства? . Страсти к «солдатикам» сопутствовала и «игра в кораблики». С детской непосредственностью восхитившийся прогулками по Переяславскому озеру и поездкой на Белое море, царь решает, что главное для России — это флот. Инфантильность, соединенная с колоссальной энергией и неограниченной властью, порождает грандиозную судостроительную кампанию. Нарушив стабильность экономики страны, ввергнув в лишения тысячи людей, создается мощная, ни к чему не нужная азовская эскадра и ее главная база — Таганрог [28] Не сыгравший никакой роли в укреплении южных рубежей России, азовский флот был уничтожен в 1712 г. после катастрофы Прутского похода. . Но не только в затянувшихся «играх» проявился инфантилизм «молодого утописта и фантазера» [29] Платонов С. О. Петр Великий. Личность и деятельность. Paris, 1927. С. 84. . Обращает на себя внимание крайняя душевная черствость, которую не раз демонстрирует Петр. Он остается совершенно равнодушным к смерти восьмимесячного сына Александра, игнорирует состоявшееся 14 мая 1692 г. его погребение. Никакие дела, однако, не удерживают православного царя от присутствия неделю спустя на похоронах иноземца, капитана ван дер Ницина. Уехав в январе 1694 г. в Преображенское от тяжко занемогшей царицы Натальи Кирилловны, он не появляется и на ее похоронах. В письме Петра I к воеводе Ф. М. Апраксину сообщение о смерти матери соседствует с известием об отправлении к нему двух голландских мастеров и указанием «полтораста шапок собачьих и столько же башмаков разных мер сделать [30] Богословский М. М. Петр I. Материалы для биографии. М.; Л., 1940. Т. 1. С. 144, 172 — 173. . Проявлявший подчас трогательную заботу о наемных иностранных мастерах и офицерах, он с полнейшим пренебрежением относится к своим близким, жене и сыну Алексею. Не гениальным молодым монархом, каким он предстает под пером К. П. Масальского, был Петр в 1690-е годы, а духовно неразвитым, глубоко распущенным нравственно великовозрастным подростком.