Ион Деген - Рассказы (публикации 2009–2017 годов)

Прошло полтора года, и я случайно узнал, что моего коллегу вызывали в КГБ после митинга, посвященного смерти Сталина. Сутки его продержали в кабинете — светили в глаза, не давали спать, не пускали в уборную… Допрашивал лично заместитель министра госбезопасности — как вы уже догадались, тот самый мой пациент… В итоге необходимые «улики» были получены: коллега «признался», что я являюсь руководителем действующей в нашем институте буржуазно-националистической организации. Обо всем этом мне рассказал сам пациент, когда мы с ним случайно встретились в парке возле памятника Ватутину. В импортном спортивном костюме, с изумительным сенбернаром, бывший больной совершал вечернюю прогулку… Увидев в то страшное время дело, заведенное на меня по анонимному доносу, он решил любым путем сохранить мне жизнь. Тут-то и придумал мне «алиби» — руководство националистической организацией, а «доказательства» вырвал от моего коллеги. Заместитель министра точно рассчитал, что расследование по моему делу затянется, а тем временем всей этой истории с «убийцами в белых халатах» будет положен конец. Таким образом, я думаю, он спас меня от тюрьмы, а может быть, — и от смерти.

— С ума сойти: вокруг вас разгорались такие страсти, а вы и не замечали…

— Да мне и в голову не могло прийти, что меня можно заподозрить во вражде к существующему строю или в сопротивлении линии Коммунистической партии. Нет, я, конечно, критиковал публично отдельные «локальные» нарушения, но — с позиций «советского человека». Может быть, это меня и спасало. Позже, когда я перестал в душе быть коммунистом и всем своим существом уже считал себя израильтянином, произошла забавная история. Один из моих очень-очень высокопоставленных пациентов как-то мне сказал: «Слушайте, Ион Лазаревич, да бросьте вы свою фронду! Сегодня утром Щербицкий меня спросил, до каких пор вы будете на свободе, — и я вынужден был ему долго объяснять, какой вы хороший советский человек… Это же анекдот: у КГБ других забот нет, как защищать вас от партии!..»

— А почему вы вдруг «перестали в душе быть коммунистом»?

— Вы правы: именно «вдруг». Это случилось в ноябре пятьдесят шестого года. С утра я сделал операцию шестнадцатилетнему мальчику — резекцию коленного сустава. После этого я пошел к главному врачу ругаться: такими инструментами работать было просто невозможно — их нужно было выбросить еще при Петре Первом. Главврач объяснила, что ничего сделать не может: нет денег и вообще… Тогда, говорю, давайте закроем операционную. «Идите, доктор Деген, работайте». Я разозлился: «Скажите, Варвара Васильевна, а если бы мне вашего сына пришлось оперировать, вы бы хотели, чтобы я работал этими инструментами?» В ответ слышу: «Беда с вами, евреями: здесь я с вами мучаюсь, на Синае египтяне страдают…» На меня прямо столбняк напал — какие евреи, какой Синай, при чем здесь я? Возмущенно хлопнув дверью, я вышел. Моросил дождь, дворник убирал листья возле крыльца… Мы пообщались — в отличие от начальства, весь младший персонал меня любил. Откуда-то я знал, что этот дворник — баптист. И вот я попросил его дать мне почитать Библию. Тот всполошился: «Вы что, откуда? Нету у меня». Я взмолился: «Андрей, я знаю историю древнего Китая и Египта, древней Греции и Рима, но я не имею представления об истории моего собственного народа…» — «Нету»… Что ж, на нет, как говорится… В операционные дни я старался брать ночные дежурства, чтобы понаблюдать за своими больными; остался на ночь и в тот раз. Поздно вечером я сидел и что-то писал: то ли истории болезни, то ли стихи. Стук в дверь — входит Андрей. Бледный, как смерть; руку держит под телогрейкой: «Ион Лазаревич, не сделайте сиротами моих детей», — и достает истрепанную Библию. Я читал всю ночь… Меня совершенно поразило, что у рабского племени, не народа даже, была такая высочайшая мораль… Я бесконечно перечитывал, и дочитался до того, что на очередном «закрытом партсобрании» (так мы называли вечеринки, на которые собирались с близкими друзьями) заявил: «Ребята, грядет великий исход евреев из Советского Союза», — слова «алия» я тогда не знал. Друзья сделали вывод: «Вот теперь мы действительно понимаем, что ты сумасшедший: осколок, засевший в мозгу, явно оказывает влияние не твое мышление». Я возразил: «Ребята, все то, что написано в Библии, сбылось и продолжает сбываться. Какие же у меня основания считать, что описанное не осуществится и дальше? В конце Третьей Книги сказано, что после всех несчастий, которые произойдут с нашим народом, после того, как матери будут есть плоть своих детей, после того, как земля опустеет, Он вспомнит свой обет с Яаковом, Ицхаком и Авраамом и возвратит народ на Землю Обетованную. Мы — тоже часть этого народа — значит и нам возвращаться…» Когда в конце шестидесятых началась алия из Союза, друзья обалдели: «Ты что, пророк?»