Александр Золототрубов - Мерецков. Мерцающий луч славы

Ночь Кирилл Афанасьевич провёл спокойно, а наутро, когда наконец проснулся, узнал, что ему присвоено звание Маршала Советского Союза, и первым его поздравил Сталин.

— Чем занимаетесь, Кирилл Афанасьевич? — раздался на другом конце провода его далёкий голос. — Хочу поздравить вас сердечно и горячо с высоким званием маршала! Видимо, нам следовало дать вам это высокое звание раньше, в январе сорок третьего, когда вместе с Ленинградским фронтом вы успешно провели операцию «Искра» по прорыву блокады Ленинграда. Но, как говорят в народе, лучше поздно, чем никогда. Желаю вам новых успехов!

— Спасибо, Иосиф Виссарионович, я тронут вашим вниманием. — Мерецков ощущал глухие толчки сердца. — Фронт наращивает удары по врагу, на днях мы завершим операцию.

— Это будет для меня подарком! — отозвался Верховный.

Мерецков растрогался. Едва закурил, как снова заголосил телефон. Он снял трубку и услышал чей-то голос:

— Кирилл, дорогой мой человек, ты стал маршалом, чему я рад до слёз…

Этот голос Кирилл Афанасьевич слышал не раз, но чей он, вспомнить не мог. А неизвестный басовито продолжал:

— Знаешь, я в твою честь даже выпил стакан «наркомовской» и едва не пошёл в пляс. Ты понял, как я тебя люблю, Кирилл?

У Мерецкова вырвалось:

— Кто говорит? Я плохо вас слышу!

Слышал он хорошо, но ему было не по себе, что не узнал, кто держит трубку на другом конце провода.

— Кирилл, я тот, кого ты назвал «ледовым моржом», когда вернулся из Испании и мы пили у меня дома шампанское… Да, славы у тебя на десятерых…

— Папанин! — воскликнул Мерецков, прервав его на полуслове. — Спасибо тебе, Ванюша, наш «ледовый морж», за добрую память. А вот славы у тебя, дружище, побольше, чем у меня. И, пожалуйста, не прибедняйся. Ты дважды Герой Советского Союза, адмирал, доктор географических наук да ещё уполномоченный ГКО по перевозке грузов на Севере! У меня аж дыхание перехватило, когда перечислял все твои должности и звания. Опять же, Ванюша, ордена у меня есть, но такого ордена, как у тебя, к сожалению, не имею, — ордена Нахимова! Ты вдоль и поперёк исходил Северный полюс, жил там, а я прошёл лишь от Мурманска до Киркенеса, правда, под огнём… Ну а тебе ещё спасибо за то, что помог в перевозке грузов для фронта.

Были Кириллу Афанасьевичу ещё звонки, но дороже других было поздравление от Жукова.

— Кирилл, нашему маршальскому коллективу прибыло! Обнимаю тебя и крепко жму руку! Но твои новые победы ещё впереди! Будь здоров!

— Я рад тебя слышать, Георгий, спасибо, дружище! — поблагодарил Мерецков Георгия Константиновича и подумал: «На что он намекнул, говоря о новых победах? Наверное, Верховный опять меня куда-нибудь пошлёт. Что ж, я готов добивать фашистского зверя в его собственной берлоге».

Наступление войск Карельского фронта завершалось, и, пожалуй, этим жил сейчас Мерецков и этому радовался, как молодой лейтенант военного училища, которому только что вручили новенькие офицерские погоны. Кирилл Афанасьевич смотрел на карту, нахмурив брови. Ещё дня три жарких боев, и наступит конец, граница Норвегии уже рядом… После падения Киркенеса солдаты 126-го стрелкового корпуса вошли в город Найден. Комкор полковник Соловьёв вышел на связь с генералом армии Мерецковым и доложил, что немцы разбиты и воевать больше не с кем. Кирилл Афанасьевич засмеялся:

— Впервые за всю войну слышу доклад, что не с кем воевать! — Он нагнулся к карте, нашёл город Найден и громко сказал в телефонную трубку: — Полковник, оставайтесь на месте, вглубь Норвегии войскам не идти! Позже, если что-то изменится, вам дадут знать! — Положив трубку, Мерецков взглянул на генерала Крутикова. — На Военном совете надо обговорить вопрос, что делать дальше войскам фронта, и доложить наше мнение Верховному. Алексей Николаевич, к шести часам приглашай на Военный совет всех, кому положено быть на нём.

— Я это сделаю быстро, Кирилл Афанасьевич, — улыбнулся Крутиков.

На Военном совете Мерецков констатировал, что фронт свою операцию завершил. Немецко-фашистские войска разгромлены, а их остатки выброшены с советской земли. Войска оказали помощь Норвегии в освобождении её территории от гитлеровцев, и наступать вглубь чужой страны нецелесообразно.

— Нет возражений, товарищи? — спросил командующий. — Тогда о решении Военного совета я доложу в Ставку. А теперь приглашаю всех на ужин.

Кирилл Афанасьевич находился в Мурманске, когда ему позвонил Сталин.

— Товарищ Мерецков? — спросил он слегка охрипшим голосом. — Ставка согласна с предложением Военного совета Карельского фронта. Вглубь норвежской территории не продвигаться! Надёжно прикройте основные направления на фланговых рубежах, а сами выезжайте в Ставку.