Франтишек Кубка - Избранное

В год своей первой мессы под трухлявым куполом деревенского храма ему не исполнилось и двадцати двух лет, хотя выглядел он старше. Высокий и худой, изможденное лицо и глубоко запавшие черные глаза, выступающие скулы, низкий лоб, густые, по-монашески подстриженные волосы, небольшой рот и волевой подбородок, наконец, слабые и тонкие руки ребенка, — своим обликом магистр Здик напоминал тех святых, которых итальянская школа изображает коленопреклоненными и в истовой молитве перед, светловолосой мадонной и которые столь же набожны, сколь и влюбчивы. Знавшим Люксембургов он напоминал лицом не императора Карла и не его отца Яна, а скорее графа, а затем императора Генриха VII, который так любил итальянскую землю, что там нашел свою смерть.

Магистр Здик был из тех пастырей, на которых прихожане взирают со страхом и с почтением. Проповедник он был знаменитый. Его речи в пользу поста порождали в людях такой страх, что многие не могли заснуть по ночам, представляя себе ужасы, которые обрушатся на головы грешников, когда на страшном суде им будет произнесен приговор. На таких проповедях женщины теряли сознание, а дети ревели.

Наводили ужас не только слова священника, — сам звук его голоса был настолько необычен, что, завладевая слушателями, потрясал их, держал в напряжении и не отпускал, даже когда святой отец умолкал и отходил от алтаря. Начинал он проповедь всегда так тихо, что едва можно было различить слова. Но постепенно речь его набирала силу, словно вихрь, вздымающийся с равнины в горы; она перекатывалась высокими волнами, устремляясь ввысь, пока не достигала вершин, и громыхала уже где-то почти в поднебесье. Когда люди недоумевали, отчего, собственно, этот великий проповедник оказался в маленькой деревушке под Плешивцем, более мудрые из них указывали на скалу над деревней, где не по дням, а по часам росло чудо света, священный замок Карла, которому суждено стать жемчужиной этой земли.

Об этом знали все уже с родительского вторника года 1348, когда архиепископ пражский Арношт заложил первый камень замка, которому предстояло подняться в трехсот тридцати шагах вверх от реки, среди пяти холмов. Трудились здесь тысячи рук, державших молоты, заступы, долота, мотыги. Строитель Матиаш {231} 231 Матиаш (Матье) из Арраса (ум. 1352) — французский архитектор, в 1344—1352 гг. возглавлял строительство кафедрального собора св. Вита в Праге. с местными и чужеземными мастерами управлял работой. Внизу, в долине, в деревянных избах жили артели каменщиков и плотников; строили днем и вечерами при свете костров, словно именно это дело было самое спешное, словно создателю его не терпелось удивить страну невиданным чудом. Бывал здесь, и не раз, сам император, поднимался на верх скалы, пробирался среди куч глины и штабелей бревен, вступал в беседу со строителями и весело призывал их к усердию.

Указывая на поднимающиеся стены замка, кое-кто утверждал, что, конечно же, магистр Здик назначен сюда королем и со временем станет духовным настоятелем в замковой святыне, о величавой красоте которой говорили еще тогда, когда над ней не было ни стропил, ни крыши. Слухи эти подтвердились, когда в деревню прибыл будущий бургграф, пан Вит из Битова и поселился со своей четырнадцатилетней дочерью Катержиной в доме священника близ костела святого Пальмаца.

До тех пор жила Катержина в замке отца беззаботно, словно лесная птаха, росла здоровой, была нрава простого и открытого сердца. Что думала, то и говорила, кто ей не полюбился, тому она это, не таясь, высказывала, а те, кто нравился ей — понимали это по голубым глазам под густыми ресницами, трепетными, как крылышки птенцов ласточки. Кто однажды видел ее, испытывал покой и блаженство. Более всех, однако, любил ее молодой отец, ибо со временем все больше девочка напоминала ему давно умершую супругу, о которой он хранил верную память.

Пан Вит из Битова, прослушав одну проповедь хозяина дома, решил уговорить магистра Здика взять Катержину в ученицы.

Потупив взгляд, переступила Катержина — имя ее означает «Чистая» — порог комнаты священника. И был этот шаг роковым для учителя и ученицы. Ибо провидение, пути которого неисповедимы, взвалило на плечи святого отца и девушки испытания столь тяжкие, что люди помнили о них и спустя годы, когда замок наш был давно отстроен и немеркнущая слава его разнеслась по всему христианскому миру.

Магистр Здик обратился к Катержине с мудрыми словами о повинностях, которые с этого дня ложатся на нее. Он постарается сделать ее образованной, как это пристало дочери королевского бургграфа и внучке рыцарей, сражавшихся даже под стенами иерусалимскими. Манеры местных девушек — грубы и нелепы, ум ленивый, а речь лишь вызывает улыбки благородных дам, вхожих в пражский дворец Люксембургов, который сегодня уже не дом небольшой королевской семьи в маленькой стране, а очаг христианства. В Риме — папа, а в Праге — император, и столица его — к тому же средоточие наук и искусств. С божьей помощью он попытается, чтобы девушка хотя бы отчасти владела тем разумом, коим обладала ее тезка, святая Екатерина Кипрская {232} 232 Екатерина Кипрская — христианка, дочь кипрского царя Коста, бежавшего в Александрию, жила ок. 300 г. н. э.; отвергла любовные притязания сына языческого императора Максентия, а затем самого императора, за что тот приказал ее обезглавить; в XI в. была причислена к лику католических святых. Карл IV перенес ее культ в Чехию (см. главу «Легенда о св. Екатерине» в «Книге о книгах» Ф. Кубки, 1964). , более тысячи лет назад посрамившая пятьдесят философов.