Луи Нуар - Золотой корсар

– Так все и было! Так все и было!

Больше сотни моряков, лаццарони, портовых рабочих собралось на набережной.

Ропот негодования прокатился по их рядам…

– За что арестовывают Паоло?

– Что сделал этот блондинчик?

– Чего они хотят от Короля набережных?

И толпа пришла в волнение.

Но Паоло хотел, чтобы его арестовали. Он обратился к герцогу:

– Видите эту толпу, ваше превосходительство?

– Вижу, синьора.

– Она недовольна.

– Так и есть.

– Эти люди собираются освободить меня.

– Они не посмеют.

– Гм-м!.. Сейчас их здесь не более сотни, но вскоре вы увидите перед собой пару тысяч. Что будете тогда делать?

– Армия нам поможет.

– Армия! – воскликнул Паоло, пожимая плечами. – Да армия боится лаццарони как огня, ваше превосходительство, и вам это отлично известно. Позвольте мне поговорить с этими людьми. Я их успокою.

Герцог нашел, что для заговорщицы его пленница чересчур уж услужлива.

– Ну что ж, синьора, поговорите, – молвил он, – поговорите. Вам эта любезность зачтется.

Паоло взобрался на плечи Вендрамину и с этой импровизированной трибуны прокричал в толпу:

– Друзья, позвольте мне пойти в тюрьму; речь идет о недоразумении, которое вскоре прояснится. Если завтра меня не отпустят, приходите ко дворцу с требованиями моей свободы; король слишком вас любит, чтобы отказать в подобной просьбе.

Эти несколько словно успокоили толпу, словно по волшебству.

Но народ не расходился.

«Боже мой! – подумал герцог. – Какой же властью обладает эта женщина? Этот заговор крайне опасен; должно быть, у нее повсюду есть сторонники».

И добавил себе под нос:

– Ничего, мерзавка, уж я постараюсь, чтобы ты сгнила в тюрьме.

Он взял понюшку табаку.

Вид берестяной табакерки напомнил герцогу о пропаже, и он вновь помрачнел.

– Я добьюсь от короля разрешения на допрос этой негодницы. Уж у меня-то она заговорит!

С этой мыслью он затянулся.

Отправились искать и вскоре нашли кориколо [12] Повозка ( ит.). , чтобы транспортировать пленников.

В этот миг Пало услышал душераздирающий крик о помощи; он доносился с той стороны, в которую направилась молодая женщина, и повторился два раза.

Юноша вскарабкался на повозку.

Сквозь сумерки он заметил человеческий силуэт, пытавшийся отбиться от нескольких ему подобных; последние были столь неприятными с виду, что, вне всякого сомнения, должны были принадлежать сбирам его величества Франческо.

Король набережных понял, что маркизу задержала полиция, судя по всему, в тот самый момент, когда она пыталась добраться до американского брига, и причиной тому, вероятно, была политика.

Вендрамин уже тоже залез на повозку и смотрел на женщину, и Паоло сказал другу:

– Разрывай свои путы и разыщи Гондоло; я видел его в толпе. Пусть его люди сделают вид, что хотят меня освободить, начнут досаждать полиции и сопроводят меня до дворца, только скажи ему, что силу применять не надо. Обо всем остальном я позабочусь сам. Ты же возьми человек двадцать парней и постарайся спасти ту женщину, что шла перед нами. Доставьте ее на американский корабль. Скажи ей, что если у нее есть хоть на су благодарности, то пусть дожидается меня там всю ночь; скажи, что попытаешься вырвать меня из лап полиции, организовав мятеж. Ты все понял?

Мрачное лицо Вендрамина на миг просветлело:

– Да.

Мысль друга Вендрамин уловил на лету, хоть и не сумел постичь цели.

– Иди же! – сказал Паоло.

На набережной уже собралось порядка пятисот человек, готовых заварить небольшой мятеж ради своего идола и подраться с полицией и армией.

В мгновение ока Гондоло организовал людей, распределил роли, и толпа взревела от возмущения.

Обеспокоенный, герцог взобрался на повозку.

– Прошу вас, синьора, – пролепетал он дрожащим голосом, – успокойте ваших друзей; сбежав, ваш товарищ привел их в ярость.

И бедный министр рассыпался в мольбах.

Но Паоло сказал ему:

– Они слишком возбуждены. Уж не думаете ли вы, ваше превосходительство, что я смогу перекричать эту толпу?

Министр, видя, что возмущение растет, сполз на землю и затерялся сначала среди сбиров, а затем и в толпе, посреди которой он кричал во весь голос: «Долой полицию!»

Корнарини не хотелось оказаться битым! Почувствовав себя в относительной безопасности, он побежал в первую же казарму; армия уже готовилась встать под ружье. То был швейцарский полк.

– Скорее, – сказал герцог полковнику, – бегите в порт и во что бы то ни стало доставьте во дворец переодетую матросом молодую женщину, которую арестовали и охраняют сейчас мои люди.