Александр Щербаков-Ижевский - Фронтовые будни без прикрас. Серия «Бессмертный полк»

Что это для женщины во время войны героизм и даже больше, долг, честь перед Родиной.

Это был «приказ» старших по званию. Поэтому до её «пионерского» тела очередь из матёрых «кобелей» была нескончаема.

В то же время, когда по обоюдному согласию, в бане трое боевых офицеров отымели жену начальника контрразведки, то их просто… расстреляли. Не важно, что все были «ужратые» и еб… я совершилась по глубокой пьяни

По фронтовой морали заглядывать под юбку к чужим ППЖ считалось развратом. И приравнивалось к измене Родины! Вот так! Не твоё, не трогай!

На постое, местные деревенские бабы орали нашему санинструктору Галине Поляковой, ругались нецензурной бранью

– Знаем, знаем, чем ты там занимаешься сучка бл… скя! Спишь, еб… шся с нашими мужьями. Фронтовая бл… дь, проститутка, сучка военная!..

От беспомощности, обиды и унижения Галина плакала. А мы, в свою очередь, как могли её успокаивали. Но плевок в душе и нанесённое оскорбление в душе у санинструктора оставались надолго.

На соседнем, Калининском фронте воевал лётчик Иван Фёдоров. О его славе рассказал комбат Помыткин, подошедший из госпиталя и сражавшийся с летунами по соседству.

Не поверите, но лётчик Иван Фёдоров сбил 134 вражеских самолёта, в том числе 24 в Испании и совершил 6 воздушных таранов. Говорят, что преуспел в этом. Подкрадывался со спины к фашистскому асу и своим шасси разрезал тому обшивку крыла, нарушал тяги и лонжероны. Искусство воздушного боя, что тут скажешь?

А в начале июня 1941-го он, будучи в совсекретной командировке, за лётное мастерство получил в Германии от имени Гитлера Рыцарский Крест. Сталин же дал ему Звезду Героя Советского Союза за мировой рекорд скорости – 1000 км/час.

Широкой души был полковник. Дачу свою двухэтажную в Химках подарил детскому дому! Однако, были у него и простые человеческие слабости. Фёдоров прослыл великим гусаром, пьяным загульщиком, великим дебоширом и, особо, бабником. Поэтому коммунисты и «затёрли» его подвиги.

Одним словом «неформатный» был герой для коммунистического образа.

Однажды терпение Фёдорова лопнуло, и он вызвал на… дуэль, обидчика своей ППЖ. По случаю, та стуканула ему, что молодой лётчик из пополнения в порыве страсти пытался залезть ей под юбку. Дура. Все же понимали, что «сучка не взлает, кобель не вскочит».

Но…

– Со страху руки у того тряслись, поэтому он промазал. Ну, а я срубил веточку берёзки над его головой.

Впоследствии, в воздушном бою погиб тот капитан. Но приходило другое пополнение.

И так за войну шесть раз!

Кто бы, что не говорил, а перед боем (перед смертью) «кувыркнуться» с вожделенной бабёночкой хотелось каждому солдату-мужику.

Поэтому, кто песни, байки и «лапшу на уши» навешивал, а кто-то втихушку самоудовлетворялся поблизости в непролазных кусточках, чтобы сослуживцы не дай бог подсмотрели.

Расскажу о весёлом. О фронтовой эротике.

Однажды по осени, рано утром в тёплую землянку ворвался наблюдатель Жора Полянский и громко, диким голосом стал будить сладко спавшую компанию боевых товарищей.

Разомлевшие, мы быстро вскочили, схватились за оружие. Посчитали, что немцы насели.

А Жорка дико хохотал и показывал на стереотрубу, что на НП. Мы поочерёдно стали подниматься на верхушку сосны по прибитым к стволу дощечкам. Каждый возвращавшийся, падал в приступе смеха и уступал место следующему.

Когда очередь дошла до меня, при двенадцатикратном увеличении я, поражённый, увидел нечто такое!..

Молоденькие санитарки из разместившейся неподалеку санчасти по очереди бегали в кустики на пописон. Девчачий утренний туалет завораживал.

Молодухи стирали бельё, развешивали под солнцем на ветках панталоны, белые трусы. Сразу можно было понять, что это были не обстрелянные ещё бабы, новобранцы из последнего пополнения.

У бывалых санитарок, да и по уставу полагалось так, что женщинам ничего особенного не предусматривалось. Всё нижнее бельё у них было такое же, что и у мужиков. Как правило, чёрные безразмерные трусы и бело-серого цвета кальсоны с подвязками внизу. И всё. Ни бабских эротических трусов тебе, ни панталон…

Видимо, Родина и за женщин-то их не признавала. Чего с ними было валандаться. Стерпят, приживутся в армии, сами «разрулят», как смогут, возникающую ситуацию с нижним бельём. А Родина тем временем на бабах сэкономит.

Что до женской гигиены…

Это был вопрос за семью печатями. Обычно, девчонки обвязывали талию вокруг пояса бинтом и закрепляли на крепкий узел. Сзади к нему, над пятой точкой, привязывали один конец уже другого бинта, а другой конец крепили к поясу под пупком.