Сергей Курган - Оправа для бриллианта, или Пять дней в Париже. Книга вторая

Аня пристально посмотрела на Сержа, пытаясь понять, шутка ли это или что -то другое, но так и не поняла. Он же был совершенно невозмутим.

– Да, именно – джентльменские соглашения, – от которых невозможно отказаться, – медленно и задумчиво договорил он.

Аня почувствовала, как холодок пробежал у нее по спине, но промолчала.

– Кстати, в эти дела нередко заносит не только стяжателей, но и людей творческих. У них обычно другие мотивы, но ради полноты творческой жизни, ради творческих успехов, а то и ради славы они порой готовы на все.

Серж тихонько вздохнул.

– Да, на все. Вот тут-то и зарыта собака: у них отказывают тормоза, и они…

Серж смешался.

– Начинают вести себя так, – продолжил он, – словно как раз и заключили такое джентльменское соглашение, и это просматривается в их творчестве. Впрочем, вернемся к барону де Ре. Что еще вы хотели бы знать о нем?

– Его тоже сожгли? – спросила она наконец.

– Да, в Нанте, в 1440 году. Кстати, предание считает его прототипом Синей Бороды.

– Не может быть! Серьезно?

– Серьезно.

– У него была борода?

– Якобы была. Причем, настолько черная, что отливала синевой.

– Якобы? Вы разве не видели его портрет?

– Я видел только его фантазийный портрет, то есть воображаемый. Там он без бороды.

Достоверного портрета нет.

– А этот, фантазийный, где?

– В Зале Маршалов Франции в Версале.

– Так он на самом деле не был прототипом Синей Бороды?

– Нет, можете не переживать за вашу любимую сказку – на самом деле сюжет этот значительно старше и происходит, кстати, из бретонского фольклора. Впрочем, основа сюжета широко распространена в фольклоре разных народов. Это сюжет номер 312 по «Указателю фольклорных сюжетов Аарне-Томпсона». С другой стороны, здесь заметно взаимовлияние: сказочный сюжет явно повлиял на образ Жиля де Ре, приписав ему синюю бороду. Но мы уже подъезжаем к Шартру.

Аня осмотрелась кругом, покрутившись на своем пассажирском сиденьи. Пейзаж удивил ее. Еще недавно (так, по крайней мере, казалось Ане) они ехали лесом. Теперь же их со всех сторон окружала плоская, как стол, равнина, без всякого намека на лес, или хотя бы какую-нибудь рощу. Напротив, вокруг, сколько хватало зрения, простирались поля, казавшиеся бесконечными.

***

Серж время от времени бросал на Аню короткие взгляды и улыбался.

– Что, не нравится пейзаж? – спросил он наконец.

– Нет, почему? – ответила она. – Нравится. Но только я не успела заметить, как картинка за окнами переменилась – был лес, а теперь сплошные поля.

– Да-да, все верно, – с улыбкой согласился Серж. – Такова Франция: разнообразием ландшафтов она бьет любую другую страну Европы. Да и не только Европы. Это и делает ее такой красивой.

Взгляд его потеплел.

– То, что вы видите вокруг себя, – продолжал он, – эта плоская, как доска, местность, все эти бесконечные пшеничные поля – это область Бос – как говорят по-русски, житница Франции. Здесь мощное товарное зерновое хозяйство.

– Значит, это все – пшеница?

– Да, это пшеничные поля. Но посмотрите туда.

Серж показал рукой вперед. Аня проследила за его рукой и увидела нечто неожиданное. Неожиданное и удивившее ее: среди совершенно ровной, плоской местности возвышался довольно крутой холм, на котором стояли дома. – Город! – поразилась она. – Наверное, это и есть Шартр. Но от того, что она увидела на вершине холма, у нее захватило дух: холм венчало огромное, напоминающее сказочный замок здание, с высокими, казавшимися ажурными, башнями, господствующее над всем окружающим.

– Это Шартр? – спросила она.

– Да, – Серж кивнул.

– А наверху – это Собор?

– Да, – вновь кивнул он. – Это и есть знаменитый, можно сказать, прославленный Собор Богоматери в Шартре.

– Он словно парит над городом…

– Как вы сказали? Парит? Отлично подмечено! Хорош, а?

– Да, он очень красивый.

– Да, даже с такого расстояния. Но вблизи он куда лучше. А главное – и самое красивое – находится внутри, и мы скоро там будем. Надеюсь, вы не жалеете, что мы поехали в Шартр?

– Нет, что вы, Серж. Я уже предвкушаю… Не знаю, как сказать, что именно… Но… Вы понимаете меня?

Серж с улыбкой кивнул.

– Конечно, – подтвердил он. – Я вас отлично понял.

Через некоторое время – значительно более короткое, чем Аня предполагала – они с Сержем стояли перед южным порталом Шартрского Собора. Храм был грандиозен и произвел на Аню, пожалуй, более сильное впечатление, чем Собор Парижской Богоматери.