Владимир Леонов - Успешная Россия

Взятием Праги Суворов решил участь Польши, которая в 1795 г. исчезла с карты мира.

«Русские не могут отступать»

Невиданная боеспособность суворовских войск превзошла французскую. Революционные войска Франции полководец призывал сминать и «забирать, не теряя мгновения, …гнаться по пятам, истреблять до последнего человека, …без отдыху вперед, пользоваться победой! Атаковать, смести всё, что встретится, не дожидаясь остальных. «Русские не могут отступать. Неприятель от вас дрожит» . Общие потери французов в битве при Треббии 6—8 июня 1799 г. превышали 18 000 человек. Общие потери Суворова – 5200 человек.

Наблюдая за успехами французской республиканской армии, Суворов мечтал сразиться с Бонапартом и говаривал:» Далеко шагает, молодец! Пора унять». Узнав же, что Бонапарт отбыл в Египет, Суворов сетовал:» Бог в наказание за мои грехи послал Бонапарта в Египет, чтобы не дать мне славы победить его». Наполеона он ставил один ряд с великими полководцами мира – Цезарем и Ганнибалом.

Наполеон говорил, что «люди, имеющие много ума и мало характера, малопригодны к профессии полководца. Лучше иметь больше характера и меньше ума, тогда можно иметь успех. Полководцы, обладающие большим умом и соответствующим характером – это Цезарь, Ганнибал, Тюренн, принцц Евгений и Фридрих». Показательно, что Наполеон не назвал имени Суворова, лишившего Франции в сказочно короткий срок (месяц) всех завоеваний Бонапарта в Италии. Несомненно, Наполеон видел гений русского полководца, поэтому ревностно относился к блестящим победам Суворова, чувствуя в нем грозного соперника.

В кульминации боя Суворов в отличие от Наполеона, действовал подобно молнии. «Колонны к атаке стремительно атакуют штыками вместе с кавалерией».

Военные историки не раз высказывали предположения о том, какова была бы судьба Италии, если бы там задержался Суворов, так жаждавший встречи с Бонапартом. Они отмечали, что трудно сравнивать почти независимого Бонапарта с подневольным главнокомандующим. Однако по широте взглядов и остроте ума, по силе железной воли Суворов не уступал, а в некоторых вопросах военного искусства превосходил Наполеона.

Так говорил А. Суворов:

– Грех – напрасно убить.

– Дисциплина – мать победы.

– Праздность – корень всему злу, особливо военному человеку.

«Моим победителем был Суворов»

«Возьми себе в образец героя древних времен, наблюдай его, иди за ним вслед, поравняйся, обгони – слава тебе!»

Гений Суворова был столь ощутим, что спасал даже противников. Так, в битве при реке Треббии Суворов разгромил армию Макдональда. Через несколько лет в беседе с послом заметит: «Неудача при Треббии могла бы стоит мне карьеры. Меня спасло лишь то, что моим победителем был Суворов».

Железный характер Суворова проявлялся во всем. Он не знал, что такое лень и усталость, он просто решал любые задачи. Когда генерала Моро (второго французского стратега после Наполеона) спросили о Суворове, он ответил:» Что можно сказать о генерале, который обладает стойкостью выше человеческой, который погибнет сам и уложит свою армию до последнего солдата, прежде чем отступит на один шаг». А о марше Суворова к Треббии Моро отозвался, как о «верхе военного искусства».

Когда союзная армия австрийского военачальника Меласа была застигнута ночью ливнем, Мелас остановил солдат, чтобы дать им обсушиться. Суворов был возмущен:» За хорошей погодой гоняются женщины, щеголи, да ленивцы!» Мелас оправдывался тем, что австрийцы, не привыкшие к подобным маршам, открыто выражают недовольство. Ответ Суворова:» Кто на войне отдыхает, тот живет мало» .

Суворов славился своим великодушием. Беспощадный в бою, он был милисерден к побежденным, пленным и мирным жителям. Однажды адъютант Фукс зачитывал Суворову заметки русского очевидца:» По вступлении войск в Неаполь, калабрийцы буйствовали с беспримерной кровожадностью: убивали всех якобинцев, грабили дома, неистовали с несчастными женами и безвинными детьми. Христианская армия в ужасах превзошла революционную. На улицах жарили пленных, поднимая на штыки. Были чудовища, которые сосали кровь из убитых. Русские смотрели с омерзением на такие бесчеловечия. Они исторгали невинные жертвы из рук убийц и этим героизмом в человеколюбии покрыли себя славой, которая в летописях здешних пребудет вечно».