Константин Коничев - Повесть о Воронихине

– Нечего мне поведать вам, да и удивите ли вы кого своим писанием? Бывал тут господин академик Лепехин, он все записал. Вам трудиться чего ради? Ступайте с миром…

Из Архангельска всей компанией пустились в плаванье по Северной Двине к старой вотчине Строгановых Соли-Вычегодской. И тут, на пути бойком, двинском, шли встречные суда с грузом товаров для торга с иноземцами и обгоняли их бурлацкие ватаги из устюжан и зырян, тянувших караваны судов на юг, к Усткму, Тотьме и Вологде.

Привольно жилось на этой путине Ромму и Павлу. Прохлаждались они на палубе расписной барки, развлекались игрой в карты, выходили на берега там, где хотелось, в попутных селах Копачеве, Конецгорье, в Красноборске и всюду, где было им желательно, чтобы подивиться на строения, на северный деревенский народ.

Воронихин успевал наскоро рисовать деревянные церкви и такие избы, что при Иване Калите были из лиственницы срублены, на синь-горюч камень поставлены и со всех сторон ветрами обвеяны, и стояли те избы до той поры, пока не сразит их огонь. Альбом воронихинских рисунков дополнялся с каждым днем.

Павел как-то спросил:

– Ну зачем время тратить на изображения мужицких изб? Не плотником же тебе быть, Андре?

– А почему бы и не плотником, если надобность в том постигнет? Зодчество настоящего и будущего времени только тогда и станет успешным, когда будет исходить из умения пользоваться опытом прошлого, опытом стариков-умельцев строить из дерева церкви и дома. Вы посмотрите, Попо, на эти крыльца, церковные паперти, оконные наличники, на их резьбу. Всюду увидите мастерство художника, кости которого истлели под покосившимся деревянным крестом у той же высоченной и прекрасной деревянной шатровой и многоглавой церкви, как бы сродни приходящейся и Василью Блаженному, и Спасской башне Кремля, и Коломенскому Вознесению!..

– И вы находите, Андре, что-то общее между деревянными зданиями Севера и архитектурой Москвы?

– Несомненная преемственность!.. – ответил Воронихин. – Разность лишь в строительных материалах и во времени, двигающем строительное искусство вперед. Архитектор по-гречески означает высший строитель. А высшим он может быть, наследуя искусство прошлого и стремясь сделать лучшее для будущих поколений. Да. Попо, для нас это все вроде бы старо, но поучительно. Да, поучительно, – твердо проговорил Воронихин. – Даже в выборе места для построек нам у стариков-зодчих надо учиться. Вот мы только что побывали около Архангельска, в древнем селении Неноксе. Чем там поражает наше воображение чудесная церковь, как бы спрятанная в гуще соснового леса?

– Меня она поразила своей неожиданностью, – сказал Павел.

– Совершенно верно, Попо, вы справедливо заметили самое главное: неожиданность! Издали мы смотрели на ту церковь и видели одни только ее главы, возвышающиеся над вековым приморским лесом. А потом зашли в лес, и главы скрылись из наших глаз. Узкая просека вела нас чащей леса. Нас поглотили сосновые дебри. Дикая, но прекрасная природа заставила на время забыть о церкви, к которой мы шли.

– Да, это действительно так, – согласился Павел. – Природа Севера изумительна, невзирая на ее суровость.

– Я рад, что вам нравится выбор мест в нашем путешествии, – сказал Воронихин и продолжал: – Помните Попо, когда мы шли лесом, ветер шумел в хвойных вершинах. Мы были как бы на дне глубокой дорожной просеки. Над нами голубел просвет неба. Белоснежные облака как последние ладожские льдины на Неве, плыли над нами. Наше внимание сосредоточилось на том, что нас окружает и вдохновляет своей природной прелестью. И вдруг!.. – Как вы сказали, Попо? – Неожиданность. Великолепнейший деревянный храм! Безукоризненно чистая работа. Соблюдены все строительные правила и пропорции. А главы! Зодчий, не задумываясь, нашел решение задачи на месте. Вероятно, зодчий думал, какие должны быть главы на шатровых, приподнятых над лесом куполах, и, увидев под ногами сосновые шишки, сказал себе: «Сделаю главы наподобие этих шишек» – и сделал!.. Смелость, находчивость, изобретательность, продуманный выбор места для строения, – и все это вместе вылилось в очаровательную неожиданность!..

– Дорогой друг Андре, – выслушав суждение Воронихина, проговорил Павел, – я, кажется, начинаю разбираться в умении и вкусах русского мужика-плотника – строить просто, красиво и долговечно.

– А спросите вы этого хитреца-мужика, как он делает столь прекрасные вещи. Он так же просто и мудро ответит вам: «И сам не знаю – умишком да топоришком, вот и все»…