Владимир Андриенко - Приключения боярского сына Том 1 Битва под Конотопом

Скажи?

– То было, – согласился Федор. – То истина, падре. Но совсем околдовала меня проклятая полячка. Красива она чертовка.

– И что с того? А разве ваша вера не учит: Противостаньте Диаволу и побежит от вас! Разве нет?

– То так, падре. Тако и попы говорят.

– Значит, ты грешен? Тогда почему рассуждаешь об истинности веры?

– Есть большой грех а есть малый. Менять веру большой грех. Прелюбодеяние малый.

– Так говорят ваши попы? Наши ксендзы также говорят. Но почему бы тебе не копаться в том какая вера истинная, а начать с того чтобы самому жить по заповедям? Начни с себя.

– То трудно совсем не грешить, падре. Когда рядом с тобой красивая девка, да еще так одетая. Трудно устоять.

– Я не виню тебя в том, Федор. Перед такой женщиной не смогли устоять и более искушенные люди, чем ты. Но не она околдовала тебя. Не она виновата, что родилась умной женщиной и красавицей. Вот меня она не околдует. И совсем не потому, что я не мужчина и у меня нет таких же желаний, Федор. Просто я могу держать свои желания под контролем, а ты нет. У меня всем управляет разум, а вот у тебя чувства. Ибо твой разум слаб, как разум большинства людей. А вот мой разум силен.

– В твоих словах есть истина, падре.

– Не просто истина в них. В моих словах твое будущее, стремянной стрелец. Ты попал под колеса жизненных обстоятельств, и они не перемололи тебя. Они дали тебе новую жизнь.

– Новую жизнь? – не понял Федор.

– Да. Я приведу понятный для тебя пример. Представь себя большую телегу тяжело груженную. Она случайно придавила тебя у дороги. Кто в этом виноват?

– Кто виноват?

– Да. Как ты думаешь, кто в этом виноват?

– Дак возница и виноват.

– Возница. Тот, кто правит лошадью. Но он и сам стал жертвой норовистой лошади.

Она понесла, а тяжелая телега от того придавила прохожего.

– Но тогда виновата лошадь, падре.

– Снова нет, Федор. На телегу что вынуждена была тащить лошадь, нагрузили слишком много добра, и лошадь взбунтовалась тому. Тогда можно обвинить и того, кто нагружал телегу. Но и он окажется невиноватым. Его заставили положить на телегу столько добра. И тот, кто заставил грузившего не виновен. Ибо ему нужно было срочно доставить товар в нужное место. От того зависело благополучие его семьи.

И если разбираться дальше, то окажется что, никто не виноват. Но твои-то ребра пострадали от того, что телега тебя придавила. И что же получается?

– Что?

– Ты оказался в ненужное время и в ненужном месте. Вот именно поэтому ты и пострадал от телеги. А обвинять возницу или лошадь пустое дело. Ведь, если, тебя ранили в бою, ты не станешь обвинять оружейника, что изготовил для твоего врага такое отличное оружие. В твоей ране будет виновно твое слабое умение драться.

– Оно так. Оружейника обвинять глупо. Но на саблях я дерусь отлично.

– Еще одна ошибка, Федор. Не говори что силен – встретишь более сильного, не говори что умен – встретишь более умного. Да и не в саблях дело. В твоем случае телега это судьба. Случайно по её милости ты оказался тем стрельцом, которого отобрали для передачи пояса купцу Рашиду. А кто виноват в том, что отобрали для сего дела именно тебя, а ни кого иного?

– Тот, кто отбирал и виноват. Так? – предположил Мятелев.

– Нет, – ответил кардинал Пьетро. – Ты сам в том виноват. Зачем показал свою смелость и удаль? Зачем заслужил славу лихого бойца? Кто мешал тебе быть незаметным? Некогда давний древний философ Эпикур говорил – проживи незаметно! И в том он видел счастье. Но ты захотел стать заметным.

– То истина. Получается что вина в том моя?

– Именно твоя. А твой товарищ дворянин Ржев не желал тебе лично зла. Но он поступил так, как поступить был должен. Государственные секреты должны быть сохранены. А лучше всего хранят секреты именно мертвые. Они никому и ничего уже не могут рассказать. С живыми все много сложнее, Федор.

– Дак я и не держу большого зла на Василия Ржева. Хотя по роже бы ему съездил пару раз.

– Но именно ему нужно чтобы ты умер. Как же быть? – кардинал Пьетро посмотрел прямо в глаза Мятелеву. – Что делать в такой ситуации?

– Не могу того знать, падре. Бороться за свою жизнь?

– Но Ржев действует в интересах твоего царя и всего государства Российского. Но не для себя все облаживал. Но не искал личной выгоды.

– Тогда стоило дать себя убить!

– Снова не верно. Во всем стоит искать компромисс. То есть такое решение что устроит и тебя и Ржева.

– Но разве такое решение есть?