Владимир Андриенко: Приключения боярского сына Том 1 Битва под Конотопом

Год 1659 от Рождества Христова. Год Конотопской битвы.

Дозор: десятник государева стремянного полка Федор Мятелев Отряд всадников вернулся в лагерь к полудню. Десяток стремянных стрельцов, двенадцать драгун да полусотня донских казаков. Сразу было видно, что они побывали в горячем деле.

Трое стрельцов едва держались в седлах и их белые кафтаны были покрыты кровавыми пятнами. Один их них, как только отряд пересек черту лагеря, свалился с седла на руки подбежавшим товарищам.

У командира драгун была глубокая рана в боку, и он зажимал её рукой. Ему также помогли сойти с коня и унесли в палатку. Они потеряли в конной стычке пятерых.

Только донцы с удалыми криками, гиком и свистом пронеслись к своим. Никто из них не был даже ранен. Есаул Удача Клин был счастливым и на этот раз подтвердил свое прозвище: все кто ходил с ним в дозор вернулись обратно не тронутые ни пулями, ни стрелами, ни саблями татар.

Десятник стремянных стрельцов сын боярский Федор Мятелев соскочил с коня и отдал поводья старому стрельцу с седой окладистой бородой.

– Федька! Тебя сотник ищет! Сколь раз уже справлялся! Давно из дозора должен был возвернуться.

– Повстречал атамана Клина и вместе с ним сшиблись с татарским чамбулом (*Чамбул-отряд).

Зриш, Степан Силыч, что за конь подо мной был?

– Ай, и счастлив ты, Федька! – произнес старый стрелец. – Уехал на плохоньком донском коньке, а вернулся на чистокровном! Арабских кровей! Какого красавца заполучил!

Стрелец рассматривал высокого вороного коня и гладил свободной рукой его по холке.

– У татарского мурзы взял сего жеребца, – похвастался Мятелев. – Лично срубил его своей саблей! Мы нарвались в степи на чамбул и вместе с донскими казаками навалились на них. А моего конька татарской стрелой убило. Жаль! Добрый был конь хоть и неказистый. Но новый жеребец не вся моя добыча!

Мятелев хлопнул себя по бедру показав стрельцу новую саблю с самоцветах и в золоченных ножнах.

Старый стрелец, увидев искусно сделанный эфес, на мгновение даже замер от изумления. В его глазах мелькнули жадные огоньки. Он понимал толк не только в конях, но и в оружии. Так украшали только дамасские клинки.

– Откуда это? – прошептал он.

– От мурзы татарского, Степан Силыч. Я же тебе толкую, что мурзу срубил и его коня и саблю себе взял.

– Ну, Федька! Да это же настоящие индийские самоцветы! Вона как горят огнями! Да твой батька за всю жизнь столько не выслужил сколько такая цацка стоит! А батька то твой руку потерял в боях с татарами.

– А я везучий, Степан Силыч!

Федор высокий широкоплечий молодой человек снял шапку, и его пшеничные вьющиеся длинные волосы рассыпались по плечам. Он не носил бороды по польской моде, и лихо закручивал длинные усы, за что его часто корил сотник. Мол, не по-русски ходишь с "босым рылом", стыдобушка. Но Федьке многое прощалось за его бесшабашную удаль, отчаянную смелость и умение рубиться на саблях.

Сын боярский улыбнулся и, швырнув шапку себе под ноги, быстро отстегнул саблю и сунул её старому стрельцу.

– Бери! Дарю!

– Чего? – глаза старика ползли на лоб.

– Дарю тебе эту цацку, Степан Силыч. Бери! Я себе еще добуду! Война-то только начинается!

Стрелец принял подарок и обнажил клинок. Яркие солнечные блики побежали по полированной стали. Мятелев не стал слушать благодарностей и быстрым шагом отошел к шатру сотника Назара Еремеева.

Передовые сотни головного полка воеводы Семена Стрешнева разбивали лагерь. Вчера было слышно, Стрешнев получил приказ начального воеводы князя Пожарского остановиться и дожидаться главных сил и выслать в степь дозоры – наблюдать за передвижениями противника. Что и было сделано.

Фёдор беспрепятственно вошел к сотнику. Караульный не остановил его, так как знал, Еремеев хотел видеть удальца как можно быстрее и уже не раз спрашивал, где Федька запропастился.

– Назар Иваныч, – с порога окликнул сотника Мятелев. – Звал меня?

– Где тебя черти носят? Уже сколь раз за тобой посылали!

– Так в дозоре был со своими ребятами.

– Снова в драку ввязался? Так-то дозорную службу несешь, собачий сын? Я же сколь раз тебе приказывал, что дело дозорных наблюдать, и более ничего? Не ясно? Вот прикажет воевода тебе батогов отсыпать будешь знать!