— Святой! Сюда!
Раннульф кое-как поднялся шатаясь — к нему галопом мчался Стефан, ведя в поводу его коня.
— Залезай!
— Медведь... — Раннульф нагнулся в темноте, нашарил тело, о которое споткнулся. Попытавшись поднять его, он понял, что Медведь мёртв.
— Святой, они гонятся за нами! Скорее!
— Те absolvo, — прошептал Раннульф и осенил Медведя крестным знамением. А потом выпрямился, вскочил в седло и поскакал вслед за Мышом на берег вади, где уже ждали остальные.
— Медведь, — сказал Фелкс.
— Он был жив, когда я втащил его в седло, — сказал Раннульф, — но, когда мы упали, он был уже мёртв.
Они поднимались вверх по каменистому склону, и над ними восходила луна. Впереди, на безжизненных склонах Рогов Хаттина, раскинулся лагерь армии короля Ги. Сарацины отстали — они редко дрались в темноте. Раннульф положил ладонь на шею коня, безмолвно благодаря его за выносливость. Его силы ушли, как вода в песок, ноги обмякли, руки налились свинцом.
— Я так привык к Медведю, — сказал он.
Фелкс что-то пробормотал. Они проезжали мимо итальянских солдат, которые цеплялись друг за друга, настолько вымотавшись, что у них уже не было сил жаловаться на усталость. Впереди склон изгибался и наискось уходил в сторону; лунный свет серебрился на длинных стеблях редкой травы. В небо вонзались два скалистых пика, давшие название этому месту. На открытом месте, на залитой луной траве Раннульф разглядел чёрные силуэты всадников — над ними торчал, развевая стяги, штандарт Истинного Креста.
— Поехали, — сказал он. — Там король.
И пустил коня усталой рысью.
На склонах Хаттина был колодец. Когда тамплиеры подъехали к королю, он, Триполи и остальные командиры стояли полукругом около каменной пустой чаши. Впереди, у подножия длинного пологого травянистого холма, непроглядно чернела гладь Тиверианского озера. Между ним и войском франков горели костры сарацинского лагеря — тысячи огней, словно поля огненных цветов, распустившихся во тьме. Раннульф осадил коня неподалёку от короля и дворян. Его поразила странная красота этих бесчисленных огней, красно-золотых язычков пламени, пляшущих на ночном ветру.
Потом кто-то окликнул его, и он, оставив своих людей, подъехал к королю и окружавшим его лордам.
Паж подал королю фляжку; тот напился и передал фляжку человеку, стоявшему слева.
— Что случилось?
— Меня послал магистр, — сказал Раннульф. — Он и Балан д'Ибелин сильно отстали и хотят, чтобы вы подождали их.
В толпе дворян громко выругался Триполи.
— Ты шутишь, что ли? — Он въехал между Раннульфом и королём.
— Так мне было приказано сказать, — ответил Раннульф. — А я сам говорю — двигайтесь дальше. Мы должны пробиться к озеру. Половина войска уже осталась без воды.
— Поехали, — сказал Керак. — Тамплиеры пробьются сами.
— Мы не можем сражаться без тамплиеров, — сказал вдруг король и поднял голову. Плечи его были опущены; даже в темноте Раннульф видел, насколько он измотан. Неуверенным движением он потянулся за фляжкой и сделал другой глоток. — Мы подождём, — сказал он. — Мы будем ждать здесь.
— Нет, — с силой сказал Триполи, — мы пойдём к озеру, даже если придётся идти всю ночь.
Король передал фляжку Кераку.
— Я остаюсь здесь, пока не подойдут тамплиеры. — Он сделал знак пажу. — Сегодня мы ночуем здесь.
Триполи нагнулся с седла и схватил его за руку:
— Болван! Нам нельзя останавливаться. Если мы не добудем воды для коней, мы уже проиграем, они падут прямо под нами!
— Не трогай меня! — Король оттолкнул руку Триполи и поехал прочь, через склон. Слуги последовали за ним, и один за другим потянулись следом прочие дворяне.
Керак задержался, взглянул на Раннульфа:
— Они ведут бой там, позади?
— Мы сражались весь день, — сказал Раннульф и махнул рукой в сторону озера. — Идите дальше. Здесь нельзя оставаться.
Волк скрестил руки на луке седла и опёрся на них, крупная голова ушла в плечи. Триполи воззрился на Раннульфа:
— Ты поедешь дальше?
Раннульф повёл плечом.
— Мне приказано ждать здесь де Ридфора.
Триполи рывком обернулся к Кераку:
— Ну?
Волк потряс головой:
— Что бы мы ни делали, половина войска останется с королём. Хочешь, чтобы мы разделились?
Триполи воздел руки к небу, затем круто развернул коня и галопом помчался прочь с криком:
— Мы погибли! Погибли!
Керак проводил его взглядом и вновь посмотрел на Раннульфа:
— Ты дурной вестник, монах.
— Пожалуй, — кивнул Раннульф. Он развернул коня, подъехал к своим людям и повёл их вверх по травянистому склону.
Читать дальше