Эндре Мурани-Ковач - Флорентийский волшебник

– Правда, волшебник?

– Флорентийский волшебник! – повторил Лодовико Моро и протянул руку художнику. – А ты будешь моим самым первым музыкантом!

Леонардо улыбнулся:

– Я не музыкант.

– Нет, ты крупнейший из всех музыкантов Италии. Может, ты мне не хочешь служить?

– Да нет, я с радостью. Только…

– Что только?

– Не в качестве музыканта…

– Какую же должность ты хотел бы получить?

– Военного инженера.

– Военного инженера?! А не заблуждаешься ли ты, мессер Леонардо? – И он тут же обратился к одному почтенному синьору: – Ты слышишь, старик Гаджио? – Он снова повернулся к Леонардо: – Об этом у нас будет разговор впереди. Правда, не нынче вечером. Но как-нибудь потолкуем. – И герцог, любезно кивнув Леонардо, взял под руку затянутую в белый шелк Цецилию.

В течение последовавшей за конкурсом недели правитель Милана трижды вызывал к себе Леонардо. С глазу на глаз они обстоятельно и долго говорили обо всем. Но искренность, теплота пизанских дней не вернулись. Напрасно проявлял герцог чуткое понимание, напрасно восторгался Леонардо прежней силой мечты синьора Лодовико и теперешними великими, высоко парящими планами достигшего власти правителя – художник ни на миг не мог забыть мольбы в чистом взгляде трепетавшей в грубой мужской одежде беглянки Лауры.

И Мавр точно почуял тайну, сокрытую от него Леонардо. Его испытующий взгляд то и дело недоверчиво вонзался в искрящийся хрусталь синих глаз Леонардо. Иной раз герцог под личиной бесшабашности и легкомыслия вдруг переводил разговор на какую-либо отдаленную тему, надеясь таким образом выпытать у художника его секрет.

От внимания Леонардо не ускользнуло и другое обстоятельство. Когда верный своей старой привычке, он порой целыми днями бродил по улицам, то замечал, что следом за ним вытянувшейся, дразнящей тенью движется то одна, то другая безмолвная мужская фигура. Приняв это к сведению, он ни шагу не делал больше без своего надежного кинжала.

Аталанте, которого герцог принял с завидным жалованьем на службу, вручив ему на хранение «поющий конский череп», поселился в замке. Леонардо же, с разрешения синьора Лодовико, ознакомился с военным снаряжением замка и башен, с военными мастерскими, вел переговоры с ворчливым и нелюдимым Бартоломео Гаджио, главным военным инженером герцогства, затем разыскал в своем сундуке прежние записи, зарисовки и чертежи и написал письмо такого содержания:

Так как я, светлейший государь, уже достаточно видел и изучал произведения всех тех, которые считают себя мастерами и изобретателями военных орудий, и [убедился в том], что замысел и действие этих орудий ничем не отличаются от обычно применяемых всеми, я хотел бы, чтобы без ущерба для кого бы то ни было ваша светлость выслушала меня, причем я открываю ей свои секреты и предлагаю на ее усмотрение в удобное время оправдать на опыте все то, что частично и вкратце ниже изложено:

1. Я знаю способ делать чрезвычайно легкие и легко переносимые мосты, пригодные для преследования врагов и для бегства от них, и другие безопасные и предохраненные от огня и поражения, легко поднимаемые и опускаемые. Знаю также способы сжигать и разрушать мосты противника.

2. Я знаю способ, как во время осады какого-нибудь моста спустить воду из рвов и как сделать множество мостов, щитов, лестниц и других приспособлений, нужных в таких предприятиях.

3. Также, если благодаря высоте стен или укрепленности места, или его положения при осаде невозможно будет пользоваться бомбардами, я знаю способ разрушить всякую цитадель или другого рода крепость, если только она не построена на скале.

4. Кроме того, я знаю системы удобнейших и легких в перевозке бомбард и умею метать ими камни наподобие града. И их дымом нагонять великий ужас на врага с большим для него уроном и смятением.

5. Также я знаю способы прокапывать тайные изогнутые ходы без всякого шума, даже если бы пришлось проходить под рвами или под рекой.

6. Также я могу сделать закрытые и совершенно неуязвимые колесницы, которые со своей артиллерией, ворвавшись в ряды врагов, вызовут поражение войска любой величины. И за ними сможет следовать пехота совершенно безопасно и без затруднения.

7. Также, если потребуется, я могу сделать бомбарды, мортиры, и огнеметные приборы прекрасной и целесообразной формы, не похожие на обычные.

8. Где нельзя применить бомбарды, я сконструирую катапульты, манганы, стрелометы и другие орудия удивительного действия и не похожие на обычные; вообще в соответствии с каждым данным случаем могу сконструировать бесконечное множество разных приспособлений для нападения и защиты.