Булат Жандарбеков - Подвиг Ширака

Сердце Артемисии заныло. Фанет всегда был груб и неласков с детьми. Когда счастливая встречей Артемисия, не зная, чем еще ублаготворить мужа, совала ему на руки детей, он старался побыстрее от них отделаться, а на лице у него появлялась какая-то брезгливая мина. И вдруг! "Стареет муженек!" — подумала Артемисия и еще теснее прижалась к Фанету.

— Вместе поедем?

— Да!

— Я уже нашла покупателя на наш дом, Фанет.

— Ну и хорошо!

ПЛАЧ НАД НИЛОМ

У Амасиса

Фанет, вопреки своему намерению, о котором он сказал Крезу, не заехал домой в Галикарнасс, а направился прямо к Амасису. К этому его принудили обстоятельства. Он привык являться в свой город и к своей семье победителем, в тут... из плена. Да и серебро Томирис он размотал по харчевням и кабакам, а с пустым кошельком появляться в родных местах не пожелал.

Амасис Фанету сразу понравился. Не было в нем, правда, того благородного величия, которое заставляло даже самого строптивого человека склоняться перед Киром, но то, что это отчаянный рубака, было видно с первого взгляда.

Когда, войдя в тронный зал, Фанет распростерся перед троном, Амасис рассмеялся, поднялся с места, спустился к Фанету, поднял его и, полуобняв, принялся разгуливать с греком по залу, словно со старым другом, встретившимся после долгой разлуки.

Фараон подробно расспрашивал о последнем походе Кира и жадно внимал рассказам о царице Томирис, как будто пытаясь уяснить себе секрет ее побед. Узнав, что массагеты противостояли вдвое превосходящему врагу до тех пор, пока Томирис не бросила в огонь битвы свой последний резерв — свирепых и безжалостных амазонок, Амасис вздохнул. На такую стойкость совсем не воинственных египтян и нанятых за плату наемников рассчитывать не приходилось. Страшная пустыня Синая, крепостные стены твердыни Пелусии, блокада с моря и внезапные неожиданные налеты, изматывающие врага, — вот что он сможет противопоставить персам, а такое генеральное сражение, которое дали персам массагеты, принесет лишь сокрушительное поражение египтянам. Амасис не обманывался в боеспособности своего войска.

Беседу прервало появление главного казначея фараона, который пал к ногам своего повелителя, и Амасис вынужденно остановился.

— Что тебе надо, Схотипиебр? — с недоумением спросил фараон.

— О ваше величество, сила и здоровье Та-Кемта, величие и слава обоих Египтов...

— Довольно! — прервал Амасис. — Говори, что тебе нужно?

— Оо-о... — снова затянул Схотипиебр, но, спохватившись, запнулся, а затем продолжил: — ваше величество, вы подняли меня из праха, из простого звания до вершины. Но люди, окружающие подножие вашего трона, люди знатные и родовитые, смеются надо мной. Я умоляю вас, мой господин, пожаловать мне титул, а я увеличу ваш непобедимый флот на один боевой корабль.

— Да? Это хорошо. Но я не знаю, какой тебе титул дать... Знаешь что, давай-ка перечисли мне твои звания.

— Номарх, князь, главный заведующий казной Его Величества, господина Нижнего и верхнего Египта, высокий в чине, правитель Дома ножей, правитель двора Двух собак, Судья-страж, министр двора, единственный царский друг...

— Постой, постой! — прервал Амасис. — "Единственный друг?" Когда это я дал тебе такой титул?

— Здоровье и Сила, этим титулом вы удостоили меня после того, как я из своих скромных средств снарядил полк копейщиков для вашей доблестной армии...

— А-а-а... полк копейщиков? Полк копейщиков это неплохо. Ты заслужил свой титул моего единственного друга. Молодец! Да, средства, говоришь, скромные? Гм... гм... действительно скромные, Да-а-а... Ну а теперь, что же тебе еще надо?

— Ваше величество, титул вашего единственного друга носят еще восемь придворных, а этому скопидому, вашему врачу Хнумбра, вы дали этот высокий титул просто ни за что! Всего-навсего тридцать лучников поставил он для вашей славной ар­мии, этот скуподер несчастный! А вы, величие обоих Египтов, дали ему за это такое звание...

— Ну ладно, ладно, впрямь прогадал с этим Хнумбром, чтобы ему не попасть на счастливые поля Осириса! Да уж ладно, пусть будет единственным, раз так получилось, зато я заставлю его излечить триста тридцать три надуманных болезни у моих жен — дорого он заплатит за обман своего господина! Ну а ты, ты-то чего еще хочешь? Давай, перечисляй дальше!

— ... начальник писцов, начальник храма Пта в Мемфисе, начальник вечерней дворцовой стражи, вельможа, глава людей, вот и все, Ваше Величество.