Райдо Витич: Послесловие

Именно — к черту. Теперь все будет иначе, и он вернет задорный блеск ее глазам, мягкую улыбку губам, румянец на щеки. Он сделает все, чтобы она больше не знала ни бед, ни печалей, ни забот.

— Я люблю тебя, — сказал просто.

— Как такое может быть?

Один день знает и, влюбился?

— Не знаю, — признался, глаз с нее не сводя, а от его взгляда и тепло и спокойно, нежность в глазах, такая нежность, что утонуть можно, пропасть.

И подумалось: что она делает? К чему преграды создает, доставляя боль?

— А если я соглашусь? — прошептала. В глазах появилось что-то детское, проказливое. Николай улыбнулся, обхватив ладонями ее щеки, поцеловал в лоб, губы:

— Ты сделаешь нас счастливыми.

— Разве перед вами устоишь? — улыбнулась.

— Перед «тобой» Леночка, — поправил.

Девушка прошла к столу и подписалась в указанных графах.

— Что дальше?

Санин подхватил ее на руки и закружил по кабинету, млея от радости:

— А дальше жизнь, Леночка, долгая и счастливая. А еще обед!

Усадил на стул и придвинул поднос.

— Война войной, а обед по расписанию? — рассмеялась.

— Да, — улыбнулся в ответ.

В кабинет спиной протиснулся Дроздов, заверяя секретаршу, что буквально на минуту, и развернулся к молодым:

— Так и знал, без меня обедаете.

— Не угадал, — кивнул на второй поднос Николай.

— О! Обо мне позаботились! Спасибо, друг! — подмигнул Лене. Та с насмешкой смотрела на него и было отчего-то удивительно тепло и хорошо на душе.

— Ты бы женился, капитан Дроздов.

Саня чуть супом не подавился:

— На тебе? Хоть сейчас!

— Поздно, — сложив руки на столе, заулыбался Николай, довольный донельзя. — К вечеру в наших паспортах уже будут стоять печати.

— Ого, а свадьба?!

Санин обнял Лену за плечи и оба засмеялись:

— Будет, обязательно, — заверил мужчина. И подумал — нельзя лишать Леночку военного братства. Пусть она ничего не помнит — ее помнят и должны знать, что она жива, а она должна знать, что у нее есть друзья не только здесь. И потом в Ленинграде Ян, возможно он сможет что-то разъяснить по поводу ее здоровья, посоветовать, что-то Николаю. А Семеновский возможно поможет восстановить звание и награды Лены.

Неправильно иначе.

— Как на счет уехать в Ленинград на девятое мая? Там и отметим.

— Никогда не была в Ленинграде, — заметила Лена.

— Значит, не против?

— Не против. Только капитан вряд ли с собой жену сможет привезти.

— Не понял, что за загадки? — уставился на нее Дроздов. — Я вроде с утра женат не был.

— Но отцом будешь, — принялась уплетать второе.

Мужчины переглянулись и оба вопросительно.

— А пояснить? — отобрал у девушки хлеб Саша.

Та удивленно посмотрела на него:

— Разве ты не знаешь? Ира ждет от тебя ребенка.

— Кто?! — нахмурился и отпрянул, лицо вытянулось. Николай затылок огладил, с растерянностью поглядывая на друга: ну, ты даешь, старичок.

— А с чего ты взяла? Я-то… чего?

— Она с тобой встречалась, — плечами пожала и сообразила. — Разве она тебе о своем положение не сказала?

И притихла, поняв, что влезла не в свое дело.

Саша поерзал, отодвинул поднос и вышел.

— Н-да, — хмыкнул Санин, покосился на Лену. — Две свадьбы будем устраивать?

А иначе и быть не может, не кинет Дрозд своего ребенка, значит, пришел конец его холостой жизни.

Николай засмеялся — забавно. Отрыгался, значит, Дрозд, кольцевали!

— Я кажется, куда не просят полезла, — заметила тихо Лена.

— Нет, — обнял. — Все правильно. Ребенок не должен расти без отца. И не будет.

Что ж, похоже в Ленинград они поедут вчетвером.

— Это здорово, когда дети рождаются, а не умирают, — заметила Лена и, Николай обнял ее, прижал к себе, уткнувшись носом в макушку:

— Пусть так будет всегда.

И так хорошо, как сейчас, тоже пусть будет всегда!

А что еще нужно от жизни?

Эпилог

В июле сорок седьмого в семье Дроздовых родилась девочка, ее назвали Надеждой.

В апреле сорок восьмого у Николая и Елены родился сын, Антон.

Юрий Банга не сказал отцу о странной встрече осенью сорок пятого, и Ян так никогда и не узнал, что его дочь не погибла во время войны.

Капитана Санину восстановили в звании и вернули награды только в пятьдесят четвертом году, а в пятьдесят пятом ее не стало. Перед смертью память вернулась к ней, но это уже не имело значения.

Николай пережил жену ровно на год. Их сына воспитывала Валентина. Она так и не вышла замуж. Посвятила свою жизнь единственному племяннику, а потом его детям.