Роберт Грейвз - Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 5. Золотое руно

Геркулес разразился негодующим смехом и пригрозил Ясону своим громадным и мозолистым большим пальцем.

— Лучше тебе ничего такого не делать, — сказал он. — Мальчик мой, а не твой!

В углу хижины среди плотничьих инструментов лежала железная вага. Геркулес схватил ее и принялся сгибать в ошейник вокруг шеи Ясона, но Гилас взмолился о прощении для Ясона, и Геркулес изогнул вагу, точно змею с головой, поднятой, чтобы ужалить, и поставил ее на пол лицом к Ясону, угрожающе шипя. Лицо его покраснело от напряжения, ибо ему шел уже пятый десяток, и его сила начинала мало-помалу убывать. Выглядел он ужасно.

На следующее утро Геркулес отсыпался после попойки. Он проснулся около полудня очень злой, но Гилас уже дожидался его с огромной чашей вина и двумя кусками жареного мяса, которые приготовил Ясон, и вскоре силач уже согласился, чтобы его переправили на лодке в порт Иолк. Они уже были на полпути, когда мимо пролетели две галеры, мчавшиеся наперегонки, и поднятые ими волны закачали лодку. Геркулес выругался, схватил и натянул лук и, вскакивая, разъяренно топнул ногой. Он бы выпустил вслед галерам град стрел, если бы не пробил ногой дыру в днище лодки, которая немедленно наполнилась водой и потонула. Гилас умел плавать, как рыба, и устремился к Иолкскому берегу, которого скоро достиг, Ясон же пожалел, что не извлек для себя урока из прежнего приключения и не занимался плаванием наряду с греблей. Он умудрился держаться над водой с помощью весла и стал звать на помощь Геркулеса. И потерял сознание: это Геркулес, не желая, чтобы Ясон, брыкаясь, утянул его под воду, на всякий случай оглушил его кулаком. К счастью, крепкий череп Ясона был защищен прядями кудрявых волос и кожаным шлемом.

Когда он наконец очнулся, испытывая дикую головную боль, он услышал поблизости тяжелую поступь и, приоткрыв глаза, увидел Геркулеса, растерянно уставившего на него.

— Так ты не помер, верно? — спросил Геркулес.

Ясон с усилием огляделся и увидел, что они снова в чертоге Пелия, а не в пещерах Преисподней, как он поначалу вообразил.

— Нет, я все еще жив, — ответил он. — Чем это меня ударило?

Гилас прыснул, Геркулес рассмеялся, и вскоре весь зал задрожал от громового хохота.

— Чем его ударило? Ха-ха! Чем это его ударило?

Ибо Геркулес как раз показывал свою силу, по ходу чего вызвал Авгия, молодого царя Элисы владельца знаменитых конюшен, на состязание в борьбе и, схватив его обеими коленями, забросил под крышу, пояс Авгия зацепился за колышек поперечной балки, и молодой царь болтался, словно сушеный козий бок. Геркулес еще оставил след, как это всегда случалось, ударив правым кулаком по большому медному котлу, так что следы его костяшек виднелись словно вмятины четырех дюймов глубиной.

— Чем его ударило? Ха-ха! Чем это его ударило?

Общий смех подхватил из-под стропил царь Авгий, благодаривший судьбу, что остался жив. Он не торопился спуститься.

На следующий вечер после ужина Ясон, все еще слабый, но способный ковылять, опираясь на палку, пошел к Геркулесу и спросил, отобрал ли он уже экипаж для «Арго». Геркулес и забыл про это, но теперь он приступил к нему безотлагательно. Он хлопнул в ладоши, призывая к молчанию, и даже царь Пелий, который давал подробные указания своему виночерпию, счел благоразумным подчиниться. Геркулеса самого все приняли за царя.

— Прежде всего, — начала он своим гулким голосом, я прикажу всем гостям царя Пелия, которые собрались отплыть со мной в Колхиду на корабле, как бишь его там, выстроиться по правую руку от меня, а тем, которые плыть не желают, выстроиться по левую.

После минутного колебания пятьдесят человек шагнуло направо, лишь несколько из них были миниями, а тридцать налево, из них большинство были миниями.

— Далее, — сказал Геркулес, — приказываю вам, тридцати трусам, которые не решаются плыть, даже зная, что с вами отправляется Геркулес, положить оружие и поскидывать все наши одежки. Вы должны оставить их здесь как достойную плату царю Пелию за гостеприимство, которое он вам оказал, и немедленно отправиться домой, оставив себе только кожаные штаны.

Раздался громовый хохот пятидесяти человек и крик негодования тридцати, которые принялись размахивать оружием и отказались подчиниться Геркулесу. Но когда он потянулся за своей окованной медью дубиной и поплевал на ладони, эти тридцать быстро взялись за ум и начали складывать свои мечи, копья и дротики и расстегивать застежки. Дочери царя Пелия и гостьи зарделись и вышли через боковую дверь, сам царь встревожился, опасаясь, что это происшествие может привести к дюжине войн. Но Геркулес не смягчился, и молодые люди вышли в чем мать родила в холодную ночь, оставив во дворце свою одежду, оружие и драгоценности. Пятьдесят парней поотважнее пошли за ними.