Мэри Келли - Залив Голуэй

— Все, хорошего понемножку, Онора, — сказала мне Майра в тот день, когда Майкл ушел от них. — Мы с Джонни слишком долго ждали собственной кровати, чтобы переживать по поводу того, что нас может услышать Майкл, спящий на чердаке.

Майра обожала намекать мне на различные радости семейной жизни.

— Теперь мне понятно, почему по Барне бегает так много ребятишек, — сказала она, — хотя порой мне трудно поверить, что наши родители вытворяли то же, что и мы с Джонни.

— Я бы не стала их об этом спрашивать, Майра.

— Сама все поймешь, Онора.

— Думаешь, я смогу научиться этому так же легко, как ты?

— А Майкл Келли еще не целовал тебя?

— Нет.

— А ты хотела бы этого?

— Хотела бы. С самого первого момента, когда увидела его выходящим из моря. Он был такой улыбающийся, высокий, с синими глазами и этим мужским инструментом, который у него стоял так высоко и гордо…

Майра рассмеялась.

— В этом смысле с тобой все будет нормально, — сказала она. — Ты всегда была хорошей ученицей.

Она быстро приобняла меня, чего раньше почти никогда не делала.

— Майкл сказал, что купит мне книг, когда выиграет Голуэйские скачки. А еще он говорит, что ему будет доставлять огромное удовольствие следить за тем, как я читаю у огня.

— Так он ждет не дождется, когда сможет наблюдать, как ты читаешь у огня? Что ж, каждому свое.

Через неделю я привела на тренировку бабушку. Мы уселись на одну из стенок самодельной трассы стипль-чеза. Бабушка выглядела встревоженной.

— Мне жаль, что Майкла так укачивает в море, — сказала она. — Нехорошо привлекать к себе столько внимания. Что мешает какому-нибудь солдату в красном мундире заявить: «Хочу лошадь этого католика, вот тебе за нее пять фунтов»?

— Нет больше такого закона, бабушка.

— Эти Sassenach никогда не позволяли закону вставать между ними и тем, что они хотят получить. А не мог он найти какого-нибудь пони в Коннемаре, чтобы проскакать на нем? Это самые разумные животные в этой стране, к тому же ни один лендлорд еще не отнимал их для себя.

— Пони не могут участвовать в Голуэйских скачках. И ты только взгляни на Чемпионку! Какая она сильная, правда, бабушка?

Было очень волнительно наблюдать за тем, как Майкл на скаку вытянулся вдоль шеи своей лошади. Как быстро она взмыла в воздух, а затем галопом ринулась к следующему препятствию. Это была отличная парочка.

Через некоторое время Майкл подъехал на Чемпионке к нам.

— Что вы думаете о ней, бабушка? — спросил он, похлопывая лошадь по шее.

— Она, конечно, curadh , чемпионка, — сказала бабушка.

— Curadh , — повторил Майкл. — Я не знал этого слова.

— Curadh — старое слово, обозначающее чемпиона. И это отличное имя для нее, — объяснила бабушка.

К нам подошел Оуэн Маллой. Он слышал слова бабушки.

— Имя Чемпионка подходит ей.

— Curadh , — поправила его бабушка.

— Лучше все-таки использовать английский вариант. Так будет проще для тех, кто будет делать ставки.

Бабушка окинула Оуэна Маллоя взглядом с ног до головы, и он не отвел глаз. Папа сказал, что Оуэн был одним из «всезнаек», которые знают о чем угодно — от парламентских выборов до брачных контрактов — и которые постоянно все анализируют и дают свои прогнозы.

Бабушке такие разговоры не нравились. «Мужчины любят думать, что они вносят в жизнь порядок, — обычно говаривала она, — что они контролируют происходящее. Но только женщины знают, что к чему».

Но в этот раз она лишь кивала, пока Майкл прогуливал Чемпионку взад-вперед, а Оуэн излагал стратегию этой гонки, основанную на его личном опыте.

— Здоровенный, мышиной масти, мерин майора Пайка. Зовут его, кстати, Стронгбоу, можете себе представить? Сразу захватит лидерство, без вопросов. За ним потянутся все остальные, потом Майкалин и ее леди. Держись позади, Майкл. Этот мышиного цвета конь злой и очень тер-ри-тори-аль-ный .

— Территориальный? — переспросил Майкл.

— Он любит много пространства и атакует любую лошадь, которая подойдет слишком близко к нему. Он заставляет лошадей падать при взятии препятствия. Молодой капитан Пайк, сын майора, который и будет скакать, не против столкнуть других наездников. Держись сзади. Выжидай. И когда остальные замешкаются в неразберихе, пускай Чемпионку через барьер.

— Я понял, — сказал Майкл.

Пока Оэун рассуждал, бабушка оглядывалась по сторонам.

— А сколько тут вашей земли? — спросила она.

Майкл рассказывал, что Оуэн Маллой по старому договору аренды держит большой участок, на много акров, и сдает его частями в субаренду другим фермерам.