Андрей Серба - Полтавское сражение. И грянул бой

— Прежде чем показывает свое умение солдат, его являет военачальник, — сказал Шереметев. — А его умение заключается в том, чтобы создать наилучшие условия для своей победы, и одно из них — превзойти в час решающей битвы неприятеля в силах. Но никак не обратное действо, когда, имея превосходство в количестве войск, сравнять их без крайней на то причины с вражескими.

— Вижу, господин фельдмаршал, ты имеешь отличную от моей точку зрения, — произнес Петр. — Что ж, пускай нас рассудит кто-то третий. К примеру, ты, генерал от инфантерии князь Репнин, — глянул он на одного из сопровождавших генералов. — Наш разговор, едучи рядом, ты слышал, а потому изволь ответить, кто из нас прав — я или господин фельдмаршал?

— Полагаю, что надежнее иметь баталию с превосходным числом, нежели с равным, — встал Репнин на сторону Шереметева.

— Победа не от множественного числа войск, но от помощи божией и мужества бывает, храброму и искусному вождю довольно и равного числа, — отрезал Петр и холодно глянул на Шереметева: — Разговорам конец — перед шведскими полками несут носилки с королем Карлом, значит, скоро следует ждать атаки. Поэтому немедля отправляй Волконского с шестью полками к гетману. Пускай передаст ему мой приказ: стоять, как было велено вчера, на месте, отрезая путь неприятелю для бегства на Правобережную Украину и в Польшу через Кременчуг и Переяславль. В бой без моего приказа гетман может вступить лишь в случае, если шведы пожелают уклониться от баталии и начнут отступление.

Петр не ошибся: как только носилки с раненым Карлом проплыли на плечах рослых драбантов вдоль линии изготовившихся к атаке шведских полков, раздался рокот барабанов, над неприятельскими колоннами взметнулись знамена, и пехота, выставив перед собой штыки, мерным шагом двинулась в наступление.

— За мной, господа, — и Петр направил коня к центру русских боевых порядков, за ним последовали Шереметев и генералы. Остановившись и развернувшись лицом к строю, Петр встал на стременах, сорвал с головы треуголку, взмахнул ею:

— За отечество принять смерть весьма похвально, а страх смерти в бою вещь всякой хулы достойна! Вперед, молодцы! Ура-а-а!

— Ура-а-а! — подхватили солдаты и со штыками наперевес, держа равнение в шеренгах, направились навстречу приближавшимся шведам.

Минуту Петр провожал глазами идущие в бой колонны, затем повернулся к Шереметеву:

— Господин фельдмаршал, вручаю тебе мою армию, изволь командовать и ожидать неприятеля на сем месте, — и ускакал вдогонку первой пехотной дивизии, командование которой взял на себя.

Русская артиллерия открыла огонь, когда шагавшие навстречу друг другу шведские и русские колонны разделяло не больше двух с половиной десятков саженей. Ей тотчас ответили четыре шведские пушки, а через миг первые шеренги сблизившихся вплотную колонн, обменявшись с противником мушкетными залпами, столкнулись в штыковом бою.

Как предполагали Петр с Шереметевым, самый сильный удар противника пришелся по солдатам переодетого в мундиры новобранцев Новгородского полка, на чьи колонны указал королю Карлу находившийся подле него немец-перебежчик. Боевой порядок русской пехоты имел две линии: в первой находились первые батальоны полков, во второй — вторые. По первому батальону новгородцев был нанесен удар одновременно двумя отборными, полнокровными шведскими батальонами, имевшими приказ пробить его строй и проложить дорогу другим батальонам в тыл русского боевого порядка.

Новгородский полк был укомплектован уроженцами Новгородской и Псковской губерний, издавна питавшими неприязнь к шведам, не раз являвшимся на их земли завоевателями, вдобавок он имел немалый опыт боев в Лифляндии и Польше, поэтому первый батальон новгородцев стойко принял удар вдвое превосходившего в силах противника и вступил с ним в штыковой бой. Но солдаты отборных шведских батальонов также обладали высоким воинским духом, не уступали они новгородцам и в ратном умении, и оттого исход боя решали не стойкость и воинское мастерство, а число штыков, в которых первая линия Новгородского полка уступала врагу вдвое.

Не сделав ни шагу назад, отчаянно сопротивляясь, первый батальон новгородцев почти целиком погиб в рукопашном бою, и торжествующие шведы с возгласами «Виват!» двинулись в штыки на второй батальон полка. Изрядно поредевшие после схватки два их головных батальона были немедленно усилены еще одним, а к месту наметившегося прорыва устремились несколько полковых колонн противника, готовые вслед за ударным отрядом выйти в тыл к русским и развить успех.