Станислав Пономарев - Гроза над Русью

— Держись, дядька Калина! — крикнула женщина и молниеносным движением, перевесившись с седла, выхватила из ножен неподвижно лежавшего Кулобича узкий прямой меч.

Молодой лесовик, заслонявший все это время свою хозяйку от стрел и мечей печенегов, направил коня следом за ней. Но глубокая рана в плече лишила его последних сил. Он выронил щит и, качнувшись, ткнулся лицом в конскую гриву.

Каурый конь всадницы сделал несколько громадных скачков в сторону сражающихся и вдруг встал, послушный натянувшемуся поводу.

— Болярыня! — в ужасе крикнул Калина, увидев стрелу с вороновым пером в груди женщины. Откидываясь всем телом назад, она тянула повод, и конь ее пятился, перебирая копытами и храпя.

— Всех-х пор-р-решу!!! — взревел лесовик, размахивая своей страшной секирой. Печенеги наскакивали на него со всех сторон, но он, окровавленный, с рассеченным лбом, в изодранном копьями кожаном панцире, продолжал разить врагов.

— Все-ех-х пор-р-р-решу-у! — рычал Калина, нанося сокрушительные удары. — Все-е-ех-х!!!

— Это сам урусский бог Прун! — в ужасе воскликнули уцелевшие печенеги и прочь рванули своих коней.

— Братья, не оставляйте меня! — закричал им вслед очнувшийся Акерой.

Ему показалось, что товарищи услышали его зов: конский топот стал приближаться. Калина свесился с седла, подобрал копье и замер подле лежащей на земле женщины.

На поляну вылетел отряд русских комонников. Они окружили лесовика. Двое вмиг связали визжащего от ярости Акероя.

— Дядька Калина?! — изумился предводитель отряда. — Пошто ты тут? Што за свара?

— Беда, гридень Мина! — ответил старик. — Гляди... — и заплакал.

— Болярыня Малуша! — ахнул сотский, соскакивая с коня. — Грезится мне што ли? Горе-то какое!

— Не простит нам князь Святослав беды такой!.. — говорили гриди.

Мина снял шлем и приложил ухо к груди женщины: сердце билось тяжелыми редкими толчками. Малуша дышала.

— Жива! — воскликнул сотский, посветлев лицом. — А ну, робята, быстро — ложе походное! Да скорым бегом свезите болярыню к бабке Рубанихе.. А ты, Нехлюд, огляди павших. Авось живой кто.

Гриди быстро срубили мечами две березки, ловко отсекли сучья привязали к жердям попону, прикрепили носилки к бокам двух иноходцев и, уложив раненую, заспешили в сторону селища Будятина.

Калина, прихрамывая, пошел по бранному полю, склонился над молодым лесовиком, что грудью защищал Малушу. Его уже привели в чувство, перевязывали.

— Каково тебе, Тешта? — непривычно ласково спросил Калина.

— Спаси Перун, батя, — улыбнулся тот серыми губами. — А што побили печенегов?

— Посекли, — коротко ответил старик и отвернулся.

— А Мирошка? Болярыня где?

— Срубил твово дружка Мирошку вражий меч. Болярыня же наша жива, только поранета стрелой печенежской. — Калина помолчал, провел ладонью по стянутому запекшейся кровью лицу. — Сгинул Мирошка. Што матушке его поведаю? Моя вина!

Ратник-ведун помог ему снять панцирь, смазал мазью из целебных трав раны, поддержал баклажку с водой над ладонями лесовика, пока тот умывался.

— Дядька Калина, — спросил сотский, — как вы тут очутились, вдали от Каширина погоста?

— Нынче поутру, — ответил лесовик, — прискакал к нам доспешник киевский, сказал, што сильно посекли вороги князя нашего Святослава...

Мина удивленно взметнул брови.

— ...и што пресветлый князь, до того как ступить на тропу Перунову, приказывал болярыне к нему поспешать. Ну, она на коня и вскачь. Яз с Тештой да Мирошкой еле за ней поспели. И вот...

— А на погосте какой дозор? — быстро спросил Мина.

— Да семеро лесовиков оружных. Остальные до селища Будятина подались, штоб к приезду княжича Володимира изготовить терем.

— Та-ак, — задумался Мина. — А каков обличьем был доспешник?

— Обличья русского, а по говору — полочанин вроде бы.

— Так. Беда, друзи! Ворог недоброе замыслил. На конь! Полонянника с собой! — И уже на скаку, хлестнув коня плетью, крикнул Калине: — Жив и здрав князь Святослав Игоревич! Жив, и дружину свою ведет к Чернигову!

— О-о! — воскликнул пораженный лесовик. — Нешто ворог змеей подколодной ко княжичу Володимиру приполз? Беда на мою седую голову... Довези сына мово до Будятина, — попросил он ратника-ведуна. — Видать, день мой ратный ишшо не кончился.

— Будь покоен. А вона и подводы идут, — указал рукой лекарь. — Да куда ты посеченный весь? Чать, без тебя управятся!

— Моя вина — мой ответ! — отрубил лесовик, вскочил на коня и мчался догонять отряд сотского Мины. Лекарь изумленно покачал головой...