Николай Задорнов - Первое открытие [К океану]

Портсмут — потемневшие от времени и дыма угрюмые кирпичные здания, черепичные крыши, трубы, подводы, грохотавшие по булыжникам, толпы темнолицых, усатых грузчиков в шляпах и с трубками в зубах.

Невельской с офицерами поехал к консулу. Ему хотелось узнать скорей, что есть из Лондона, он даже не замечал, где едет, какими улицами, не помнил, как представлялся консулу, называл офицеров… Не заметил, что в такую рань обрушился на консула как снег на голову. Оказалось, что политические события развиваются в прежнем направлении. В Англии спокойно, никакого ухудшения отношений с Англией нет.

Инженер Швабе писал из Лондона, что машина, устроенная по методу Робинзона, есть, ее можно купить и поставить на баркасе, но нет котла, а чтобы сделать котел, нужно употребить два месяца времени, а поставить машину и приспособить к баркасу архимедов винт никто не берется ранее двух с половиной месяцев…

От досады капитан готов был разорвать и бросить это письмо. Ведь писано было инженеру Швабе из Петербурга два месяца тому назад! Неужели нельзя было побеспокоиться? Никто ничего не желал делать, кроме своих обязанностей! Вот где революция нужна!

Невельской сказал консулу, что сам поедет в Лондон. Судну предстоит переход через Атлантический океан. Надо закупить свежей провизии, белья, одеял, парусины… Спросил про билет на поезд до Лондона и как ехать. Сказал, чтобы прислали на судно дров. Особенно срочно нужна вода.

— Водой распоряжается адмирал!

— А нельзя без адмирала?

— Не-ет! Воду доставляют на портовом боте.

Невельской давно слыхал об этом. Литке еще говорил, что воды не доставляют, если не явишься, но что тут на мелочи внимания не обращают и зря не придираются. И лоцман это повторил.

Не хотелось ехать к адмиралу, не хотелось отвечать на вопросы. Могут спросить, почему судно не салютовало. Почему? Да потому, что запуганы, нам черт знает что мерещится! Все получалось как-то нехорошо…

Магазины уже открыты, на тротуарах и на мостовой движение.

В городе ветер незаметен, гораздо теплей, чем на море. Временами проглядывало солнце.

Проезжали конные омнибусы, отвозившие пассажиров в Саутгемптон и на железнодорожный вокзал.

Моряки заехали в магазин, отдали хронометры на проверку и покатили в адмиралтейство.

…Адмиралу доложили, что пришло русское судно, капитан прибыл с визитом.

Адмирал взглянул на доложившего чиновника и встал из-за стола. Крупным шагом вышел на середину комнаты и сказал:

— Просите.

Вошли Невельской и юнкер князь Ухтомский. Оба в парадной форме. Капитан в орденах. Оба молоды.

Невельской представился, доложил по-русски о прибытии судна. Ухтомский переводил.

Адмирал стоя выслушал, подал руку.

— Неудачная погода! — заметил он. Спросил, куда идет судно.

— На Камчатку, ваше превосходительство.

— Давно ли вышли?

Кажется, все формальности были отменены. Никто не спрашивал: «Не встречалось ли вам судно с невольниками?», «Не было ли нападения пиратов?», «Нет ли запрещенных грузов?», «Не везете ли опиум?», «Рабов на продажу в Америку?»

Адмирал разговорился запросто. По мягкому выражению глаз этого большого и серьезного человека можно было заметить, что он как бы искренне рад. Обычно англичане сдержанней. И опять Невельской вспомнил советы и наставления петербуржцев — знатоков Европы, как надо держаться в это опасное время.

Невельской подумал, что честней и благородней получилось, что явился. Тем более что, судя по газетам и рассказам консула, опасностей пока нет никаких.

Во Франции, правда, события в разгаре, все газеты полны сообщениями оттуда. А в Англии происходят лишь демонстрации чартистов [146] Чартизм — движение рабочих в Англии в 30 — 40-х годах XIX в. под лозунгом борьбы за проведение Народной хартии — требование всеобщего избирательного права, демократизации выборов. Представляло собой «первое широкое, действительно массовое, политически оформленное, пролетарски-революционное движение» (В. И. Ленин, Полное собрание сочинений, т. 38, стр. 305). .

— Вы, вероятно, стоите не на спитгейтском рейде? — с легким оттенком строгости спросил адмирал.

— Да, мы встали на Модер-банке, вне Спитгейта.

— Наши небольшие суда также выбирают себе место на Модер-банке, — сказал адмирал, — вне Спитгейта, — подчеркнул он. — Особенно в это время года.

Он прекрасно понимал, чего капитан русского военного судна может опасаться.

— Да-да… — слегка заикаясь, ответил капитан. — Мне эт-то весьма н-нужно. — Он перешел на английский: — Чтобы оправиться от повреждений, полученных во время штормов, я выбрал спокойное место. И т-только поэтому я не салютовал, ибо из крепости вы не могли не только слышать, но и видеть дым наших трехфунтовых пушек.