Перл Бак - Императрица

Так шли эти дни. Ночами путешественница сладко спала, а по утрам просыпалась голодная, потому что свежий северный ветер взбадривал ей кровь.

На двадцать девятый день девятого месяца лунного года Цыси, наконец, увидела столичные укрепления, поднимавшиеся над равниной. Ворота стояли открытыми. Хотя толпу с городских улиц убрали заранее, императрица все равно опустила занавески, чтобы ей не попался на глаза какой-нибудь иноземный варвар. Однако вокруг было пустынно. Город застыл в безмолвии. Новость прилетела сюда быстрее, чем пришагали человеческие ноги — даже самый нищий простолюдин знал, что тигры вступили в схватку, а кому из них достанется победа, пока было неясно. В такие времена народ выжидает.

Императрица заранее продумала все свои действия. Запретному городу она явилась в глубоком трауре, облаченная в одежды из белого холста. Ни одна драгоценность не подчеркивала ее красоту. Когда повозка остановилась между двумя рядами евнухов, Цыси со скорбным лицом ступила на землю, величественно прошествовала к экипажу Цыань и с безупречной вежливостью помогла кузине сойти. Затем, взяв Сакоту за руку, Цыси не только ввела кузину во дворцы, но любезно проводила до самых покоев. Только после этого она отошла к себе.

Не прошло и часа, как появился евнух от принца Гуна и сообщил:

— Младший брат принц Гун просит прощения, ибо знает, что Мать императрица не только измучена горем, но и утомлена путешествием. Однако государственные дела крайне безотлагательны, и он не осмеливается их отсрочить. Поэтому мой господин велит мне сказать, что ожидает аудиенции в императорской библиотеке, и вместе с ним ждут принцы и главы благородных маньчжурских кланов.

— Скажи принцу, что я немедленно иду, — ответила она.

Даже не подумав о еде и не поменяв одежды, Цыси снова отправилась в Восточный дворец и без церемоний вошла в покои Сакоты. Та лежала на кровати. Одна служанка расчесывала кузине волосы, другая заваривала ей чай, третья принесла любимые духи.

Цыси отстранила женщин.

— Сестра, — обратилась она к Сакоте, — пожалуйста, поднимись. Отдыхать сейчас не время. Мы должны дать аудиенцию. Цыань надула губы, но, взглянув на это гордое красивое лицо, потеряла охоту жаловаться. Вздохнув, кузина поднялась, служанки надели на нее верхние одежды, и опираясь на двух евнухов, она последовала за Цыси во двор, где ждали паланкины. Обеих дам быстро понесли в императорскую библиотеку. Там Мать императрица взяла Сакоту за руку, они бок о бок вошли в зал. Все встали и отдали им поклоны. Затем торжественно, как и подобало его траурным белым одеждам, вперед вышел принц Гун и провел дам к их тронам, а сам занял свое место по правую руку от Цыси.

Часы шли, но тайное совещание не кончалось. Двери зала охраняла стража, а евнухи были отосланы в дальние концы помещения, откуда они не могли ничего подслушать.

— Наша задача сложна, — говорил принц Гун. — И мы имеем огромное преимущество. Мать императрица тайно хранит у себя императорскую печать, а этот символ власти стоит могущественной армии. Таким образом законное наследование принадлежит этой женщине как регентше при своем сыне. Ее сестра Вдовствующая императрица является второй регентшей. Однако мы должны проявить крайнюю осторожность и действовать совершенно пристойно, соблюдая все приличия и этикет. Как же нам захватить предателей? Возможно ли прибегнуть к насилию в то время, когда переставший править император явится сюда, чтобы быть похороненным? Тому мы не найдем примеров. Слишком нечестиво затевать схватку с врагами в присутствии святого Предка. Народ не примет таких правителей, и царствование наследника начнется под недобрым знаком.

Все присутствующие согласились с принцем Гуном. Наконец, после долгих раздумий и обстоятельного обсуждения, было решено, что каждый шаг будут предпринимать не спеша, осмотрительно и со всей пристойностью, сообразно высоким традициям династии. Цыси согласилась с этим решением — как мать наследника и новая царствующая императрица, а Сакота склонила голову, так и не высказавшись ни за, ни против того, что было решено.

Прошло три дня, и вот наступал час, которого все так ждали. Цыси провела эти дни в размышлениях. Как надо выглядеть и что следует делать, когда императорский кортеж подойдет к воротам столицы? Она продумывала каждый свой шаг и каждый свой жест. Ибо нельзя будет подать ни единого признака слабости и вместе с тем следует оставаться безупречно вежливой. Смелость должна сочетаться с благородством, а безжалостность с пристойностью.