Михаил Старицкий - Червоный дьявол

Мартын остановился на пороге. Большую комнату теперь пустого шинка слабо освещала тонкая лучина, горевшая на прилавке. Деревянные столы и лавки были теперь придвинуты к стене. Из-под распростертого туловища Лейзара выкатилось несколько синих свертков, из которых кое-где высовывались блестящие золотые червонцы. Лейзар глядел на Mapтына расширившимися неподвижными глазами; на его помертвевшем лице выступил пот, зубы выбивали дробь, губы дрожали, но ни одного звука не слетало с них.

— Да что ты, Лейзар, с ума что ли спятил? Или думаешь, что я хочу ограбить тебя?! — крикнул сердито Мартын, стоя еще на пороге.

— Ой вей! — заговорил было Лейзар, но губы и зубы его так дрожали, что он не смог окончить и слова.

Мартын перешагнул порог и закрыл дверь.

Увидя эти движения, жид судорожным жестом ухватился руками за прилавок, прижимаясь еще больше к червонцам, и закричал, сколько мог громко, отчаянным, удушливым голосом:

— Гвулт! Вейз мир!

— Да очумел ты, что ли, Лейзар, или не узнаешь меня? — крикнул уже совсем сердито Мартын и тяжело опустился на соседний стул. — Вина мне! — выкрикнул он.

Голова его свесилась на руки. Тяжелые думы не оставляли, и надежды не виделось впереди. Плащ и капюшон свалились с него и скатились на пол.

— Ой вейз мир! — ударил себя рукою по голове Лейзар, подходя к Мартыну. — Да что это со мною сталось? Это ж шановный пан Славута, а я думал что… — жид понизил голос и, оглядев подозрительно комнату, добавил, — что он червоный дьявол!

— Ух, да и хотел же б я на этот раз дьяволом быть! — стукнул Мартын кулаком по столу.

— А что там такое? — заинтересовался Лейзар, наклоняя свою голову к самому Мартыну, так что его седые пейсы коснулись самого стола.

— А такое, — сверкнул Мартын глазами, закусывая губу, — что или себя убью, или весь Киев сожгу!

— Фуй! — отпрыгнул Лейзар, прижимая растопыренные руки к груди. — Можно ли такие страшные слова говорить?

— Не то что говорить, а и делать, когда заступают свет! — крикнул Мартын, сжимая голову руками. — Давай меду, вина, отравы дай!

— Зачем отравы? — заговорил жид неспешно, пожимая руками, — Меду и вина можно, а отравы… фе!

Перед Мартыном появились две высокие кружки. Мартын опрокинул одну из них и залпом осушил до дна.

— Мало, — подал он жиду кружку, — огню дай, чтоб сжечь здесь все! — ударил он себя кулаком в грудь.

— Огню? Боже сохрани! Я и то боюсь, как бы не видно было света на улицу, а то как заметят бурмистры свет такой поздней порой, сейчас с меня штраф заберут! А может быть, пан Мартын с ласки своей скажет мне, что с ним сталось? — заговорил он мягким, вкрадчивым голосом. — Лейзар старый жид, Лейзар пана еще маленьким знает, Лейзар пана любит, Лейзар все знает и всему сумеет помочь!

— Ты сможешь помочь? — поднял на него глаза Мартын. — Да если б ты смог мне помочь, золотом бы засыпал тебя!

— Ух! — вздохнул жид, и глаза его загорелись. — Зачем осыпать, я с пана так много не возьму, зачем? Маленький даруночек, а Лейзар всегда рад пану услужить.

— Так слушай же, — начал Мартын, — э, да что так говорить! — вскрикнул он снова с приливом досады. — Тут поможет только бог или черт!

— Говори, говори, ясный пан, — замотал головою Лейзар, предчувствуя головоломную задачу, — у Лейзара не пусто в голове!

Мартын взглянул на воодушевившееся, разгоревшееся лицо жида и начал тихо шептать, пересыпая свою речь проклятиями.

— Ходыка?! — вскрикнул радостно Лейзар, прижимая палец ко рту, и перед его глазами встали сразу арендные шинки и лавки, перебитые у него Ходыкою, деньги, раздаваемые им на проценты… Теперь желание Лейзара помочь Мартыну против Ходыки сделалось еще горячее. — Можно, можно, — зашептал он с воодушевлением, кивая одобрительно головой, так что длинные седые пейсы его заболтались над столом.

— Да ведь завтра же брат его, Федор, в город въезжает, а послезавтра войт назначил и венец.

— Пс…пс…пс… — зачмокал Лейзар губами. — А откуда он едет?

— Да везет товары войтовы из Цареграда. Уже из Ржищева выехал, завтра в Киев въедет.

— Через мытницу проезжает? — спросил лихорадочно Лейзар, впиваясь глазами в Мартына.

Мартын кивнул утвердительно головой.

— И войт воеводу не терпит? — продолжал Лейзар с замиранием, приближая свое лицо еще ближе к Мартыну.

— Для того, чтоб дойти воеводу, и дочку за Ходыку отдает.

— А! — отпрыгнул Лейзар, ударяя себя по лбу. — Есть, есть! Нашел! Слушай, пан, слушай сюда! Нет ли у тебя какой-либо драгоценной штуки? Ведь ты из цеха золотарей.