Патрик Вебер - Катары

Историк внимательно изучил все, что нашел в Кремоне, Леоне и Брюгге, но ему была нужна еще одна деталь. Без нее он не мог понять, что же именно завещали катары потомкам. Грааль, поиск которого стал целью жизни Отто Рана, который он так и не раздобыл, оказался не священной чашей из камня, упавшего с венца Люцифера, не ларцом драгоценных камней, не золотым мечом. Нет, это была рукопись на пергаменте, разрезанная по вертикали на четыре узких полоски. Чтобы понять их смысл, надо было сложить все четыре части вместе четырьмя столбцами. Ле Биан смотрел в окно. Чем ближе он подъезжал к приморскому курорту, тем меньше места за окном напоминали горы Лангедока. Он думал, что с тремя частями головоломки против одной у него сильные позиции для переговоров с Бетти. И клялся себе, что на сей раз актерка ему свинью не подложит.

Тело блондинки вполне выдерживало сравнение с дамами лет на пятнадцать моложе, которые толпились вокруг купальни. Когда Ле Биан пришел в отель, она вытянулась на лежаке и внимательно читала иллюстрированный журнал о кино. Она была в красном купальнике, а волосы ее никогда прежде не казались такими длинными и светлыми. Бетти даже не заметила, что чья-то тень загородила ей солнце. Должно быть, подумала она, это опять тот официант, зеленоглазый брюнет, который каждые полчаса подходит к ней с вопросом, не желает ли она чего-нибудь выпить. Она задумалась об этих красивых зеленых глазах, но ей показалось странным, что тень нависла над ней и не движется. В конце концов она подняла голову, нацепив на нос солнечные очки. Может, она и удивилась, увидев, что над ней, подобно большому зонтику, стоит Ле Биан, но заметить ее удивления было никак нельзя.

— А, это вы? — только и сказала она.

Обалденная все-таки женщина, подумал Ле Биан.

В том, собственно, смысле, что с ней обалдеть можно. Он решил подыграть ей по тем же нотам:

— Не желаете чего-нибудь выпить?

Она заказала анисовый ликер: видно, и в этом роскошном убранстве она оставалась верна милым привычкам деревенского бара в Юсса-ле-Бен. Когда зеленоглазый официант принес две рюмки, Ле Биан уже задал вопрос, который привел его сюда.

— Фига с маслом! — воскликнула она, подливая в пахучую жидкость немного воды. — Ноль без палочки! И ради этого — то еще удовольствие: провела два дня в разбомбленном городе. Бывали у меня в жизни дела и повеселее!

— А под статуей ничего не было? — спросил Ле Биан. — А то я читал в газете, что вы там плиту разбили.

Бетти расхохоталась, запрокинув голову, и расправила волосы. Жест получился немного наигранный, но в этой декорации вполне сходил.

— Я же не археолог! — воскликнула она. — Торопилась немножко, вот и отколола кусочек какой-то дурацкой плитки. Но я говорю вам: не было там ничего под землей. А как вам — больше повезло?

— У меня есть три отрывка документа.

— Здорово, господин учитель! — сказала Бетти и подняла бокал. — За это надо выпить. И еще за наших кошмарных друзей: за бедного Отто и за красавца Рихарда!

Ле Биан пристально смотрел на нее, как на древний документ, который ему предстояло дешифровать. Его не переставала поражать эта смесь бравады с наигранной непринужденностью.

— Кстати о Рихарде: что вы тогда от меня скрыли?

— Сейчас покажу вам кое-что. Пойдемте!

Она встала, лукаво улыбнулась зеленым глазам официанта и позвала Ле Биана за собой в гостиницу. В лифте он сразу почувствовал, что нога Бетти прижимается к нему. Неужели одна рюмочка аперитива может так возбуждать? — подумал он. Блондинка вставила ключ в замок, они вошли, но разглядывать номер Ле Биану было некогда. Точнее говоря, он вместе с хозяйкой сразу же занялся исследованием постели. Ждала ли она этого момента с их первой встречи или просто поддалась внезапному порыву под влиянием анисовых паров и соблазнительного оформления гостиничного бассейна? Они освобождались от одежды, их тела сближались, потом отдалялись и вновь сближались еще теснее, и Ле Биан думал: сейчас я стану участником страстной сцены спектакля, сыгранного Мисс Бетти, и эта неожиданная перспектива была совсем не противна… Его пальцы пробежали по ее спине. Его дыхание согрело ей затылок. Его член напрягся и потерся о ее ляжку. Их губы сблизились, потом слились. А там уже слились и тела.

После этого историку уже не хотелось начинать разговор: приятней было восстанавливать в памяти избранные чудные моменты, только что пережитые ими вместе. Бетти глядела на него и оценивала степень его удовлетворения: для нее это было все равно что аплодисменты публики после спектакля. Она первая вернулась к тому предмету, который привел их в постель номера шикарного отеля в Ницце.