Ольга Гурьян - Обида маленькой Э

— Еще я вас хотела спросить, — робко сказала Сюй Сань. — Если деньги немножко с краев обгрызены крысами, их примут?

— Если только с краев и цену можно разобрать, деньги действительны. А откуда у вас деньги, да еще такие, которые, видно, долго хранились в тайнике?

— У меня нету денег, — ответила Сюй Сань.

— А в таком случае мой вам совет — уходите. Чем скорей вы пуститесь в путь, тем скорее доберетесь до вашего дяди.

И так случилось, что на следующее утро Сюй Сань и Маленькая Э покинули Ханбалык.

Так начался их длинный-длинный путь, такой длинный, что Сюй Сань даже не могла себе представить, сколько времени он продлится, на сколько бесконечных дорог протянется. Она шла опустив голову, с щемящей сердце печалью прощалась с улицами, на которых не удосужилась побывать, и с домиками, которые раньше не успела увидеть. То привлекала ее внимание серая каменная стена с высеченным на ней цветочным узором, то резной, раскрашенный фасад лавочки, то фигурки львов и кур на углах крыши.

«Всего этого скоро не будет, — думала она. — Разрушат строения, срубят крепкие стебли глициний и тонкие ветви ив. Никогда-никогда я больше этого не увижу».

Но Маленькая Э была очень весела. Она то забегала вперед, плясала и прыгала и опять подбегала к матери. В руке она несла узелок с вареными на пару пышками. Их принесла на прощание добрая соседка. И мысль о том, что скоро мать позволит их попробовать, еще больше увеличивала ощущение неожиданного праздника.

Когда они вышли за городские стены, Маленькой Э стало еще радостней. По прямой мощеной дороге было легко идти. По сторонам зеленели сады и луга. Навстречу проскакал отряд монгольских всадников. На них были яркие халаты, а колчаны и седла пестро разукрашены.

Крестьяне везли тележки с молодыми овощами. От бледно-зеленого лука так очаровательно пахло, что весь рот наполнялся слюной. Прошел караван верблюдов, нагруженных углем. Последним бежал верблюжонок, взъерошенный и замызганный, но веселый. Утки, которых тащили на рынок п плетеных корзинках, крякали и квакали наперебой, будто торопились, прежде чем их зажарят, успеть рассказать что-то очень смешное. Проехала со свитой знатная монголка в сером в яблоках коне. У нее было плоское круглое лицо и глазки щелки, утопавшие в толстых щеках. Над ее головой высоко вздымался удивительный убор монгольских женщин — мужской сапог, натянутый голенищем на лоб с торчащим вперед тупым носком, сплошь унизанный драгоценными камнями. У мужчин ее свиты волосы были заплетены во множество мелких косичек и подвязаны с двух сторон за ушами. В седле они сидели низко и небрежно и перекликались хриплыми голосами. За ними бежали стройные собаки с узкими длинными мордами, похожими на змеиные головы.

Солнце поднималось все выше, и Сюй Сань, несшая тяжелый узел с одеялами, почувствовала усталость. Она подозвала Маленькую стерла рукавом пот с ее высокого лобика. Но Маленькая Э нетерпеливо вывернулась из ее рук и побежала за бабочкой, порхавшей перед ней. Сюй Сань вздохнула, переложила узел в другую руку и пошла дальше.

Наконец она почувствовала, что ей невмоготу. Недалеко от дороги заметила она небольшую рощицу из белостволых сосен, осенявших могилу. Тогда она подозвала Маленькую Э и сказала:

— Отдохнем и поедим.

Они присели на плоскую каменную ограду могилы. Сюй Сань раз. вязала узелок, и каждая взяла по пышке. Под скользкой от пара корочкой тесто было пушистым и нежным. Обе жевали, сонно глядя на дорогу. Под сенью сосен было прохладно, дорога сверкала, раскаленная полуденным солнцем. Тут они увидели, что по направлению и города показалось несколько тележек.

В каждую тележку было запряжено по тощему мулу и низенькому ослу. Мул тянул изо всех сил, ослик семенил рядом, ступая небрежно :будто за компанию. На каждой тележке были навалены большие красные сундуки с углами, обшитыми собачьим мехом, свертки циновок, длинные бамбуковые шесты. Поверх поклажи сидели, свеси ноги, какие-то люди, и среди них несколько женщин в ярких платьях необычного покроя, но вылинявших и выгоревших от ветра, солнца непогоды. На последней тележке сидел, болтая ногами, стройный очень молодой человек в рваной куртке. При виде Маленькой Э, смотревшей на него разинув рот, он подмигнул ей и скорчил смешную гримасу.