Джин Плейди: Королева Виктория

— Очень любезно с твоей стороны, — прибавил он.

— Мне передали, что вы хотите видеть меня, — ответила я и тут же почувствовала, что сказала что-то не то, потому что получалось так, как будто я-то не хотела идти к нему. Поэтому я поспешно продолжала: — Я была так рада, когда Вы пригласили меня, только все время боялась сделать что-нибудь неправильно. Он засмеялся очень дружелюбно.

— Моя милая маленькая Виктория, что бы ты ни сделала, я очень сомневаюсь, что в моих глазах это выглядело бы дурно.

— Но я и правда иногда поступаю дурно…

— Как и все, вероятно…

— Даже вы, дядя-король?

Ну вот, я и сказала не то, что надо, и мама, конечно, слышала. О Господи, теперь будет мне нотация! Он улыбался.

— Да, даже дядя-король.

— Разумеется, мне следовало сказать «Ваше величество».

— А ты знаешь, «дядя-король» мне больше нравится.

— Правда… дядя-король?

И мы оба снова засмеялись. Я испытала такое облегчение и мне так нравилось сидеть на его толстом колене, глядя в его старое-молодое лицо, желая, чтобы у меня так же красиво вились волосы, и думая, как непохож он на того человека, каким я ожидала увидеть его.

— Ты выглядишь довольной, — сказал он. — Мне кажется, тебе здесь нравится и дядя-король не кажется тебе людоедом, как тебе внушали. Я втянула голову в плечи и кивнула, потому что это так и было.

Он задавал мне вопросы, и я рассказала ему о куклах и о том, как я рада, что уже несколько дней на королеве Елизавете рваная юбка [1] Одна из кукол Виктории носила имя королевы Елизаветы I (1533–1603), правившей Англией с 1558 года. , а Лецен еще не заметила.

— Поделом ей, — сказала я. — Она была такая тщеславная.

Он согласился. А потом он сказал, что должен как-то отметить нашу встречу. Я не поняла, что это значит, но догадалась, что он имеет в виду какой-нибудь подарок. Так оно и оказалось, потому что он сказал полной даме:

— Принеси ее, милочка.

Она принесла миниатюру в бриллиантовой оправе, изображавшую очень красивого молодого человека.

— Какая прелесть! — воскликнула я. — Какой красавец!

— Ты его не узнаешь?

Я взглянула на него озадаченно. Полная дама кивала головой, пытаясь сказать мне что-то. Я не могла ничего понять.

— Я, наверное, изменился с тех пор, как она была написана, — печально сказал король.

И тут я поняла. Я пригляделась и увидела слабое сходство между лицом на миниатюре и чертами моего доброго дяди-короля. Я улыбнулась.

— Это вы… дядя-король. Портрет такой маленький, а вы теперь такой большой… я сразу не разглядела. Это прозвучало немного запоздало, но он, по-моему, не очень обиделся. Он повернулся к полной даме.

— Приколите миниатюру ей на платье, моя милая. Дама наклонилась, окутав меня облаком зачаровывающего запаха духов, и приколола миниатюру.

— Вот так! Это будет напоминать тебе о сегодняшнем дне.

— Я бы его и так никогда не забыла.

— Ты славная малышка, — сказал он. — Ты получила мой подарок. А что ты мне подаришь?

Я стала напряженно думать. Может быть, одну из кукол? Мы могли бы зашить королеве Елизавете юбку. Он с улыбкой сказал:

— Было бы очень мило получить поцелуй.

Это было просто. Несмотря на мое неодобрительное отношение к королеве Елизавете, мне не хотелось с ней расставаться. Дядя наклонил голову, и я, радуясь тому, что эта встреча, которой я так боялась, оказалась совсем нестрашной, и одновременно чувствуя себя немного виноватой за то, что не сразу узнала его на миниатюре, поддавшись мгновенному порыву, крепко обняла его за шею и дважды горячо поцеловала.

Последовало короткое молчание. Я совершила нечто ужасное. Мама скажет, что я вела себя самым вульгарным образом. Лецен обидится, потому что я осрамила ее. Меня неоднократно предупреждали, что в присутствии короля я должна была только улыбаться, приподнимая уголки губ, и при этом не слишком часто. Король будет в ярости. Он скажет, что я пренебрегла его королевским достоинством. О Боже мой, что я наделала!

Я отстранилась от него и тут увидела его глаза, они наполнились слезами. Он неожиданно показался мне гораздо симпатичнее, чем красавец на миниатюре. Он обнял меня и прижал к себе. У меня было такое чувство, словно я лежу на перине.

— Ты славная малышка, — сказал он, — и ты доставила мне большое удовольствие. И он поцеловал меня. В это мгновение я полюбила дядю-короля.

Когда аудиенция закончилась, и мы направились в приготовленные для нас комнаты, я продолжала думать о дяде-короле. Мама ничего не сказала о моем поведении, что было очень странно. Но она выглядела задумчивой.