Джин Плейди: Королева Виктория

Несмотря на склонность к уединению, Виктория внимательно следила за государственными делами. Убедительным примером может служить тот факт, что именно она в 1885 году первой серьезно обеспокоилась судьбой своих войск в Судане, когда там качалось антиколониальное восстание, К ее предупреждениям правительство не прислушалось, и в результате хартумский гарнизон погиб вместе с губернатором Ч. Гордоном.

Разумеется, большую часть ее мыслей и душевных чувств занимали в то время судьбы ее детей и внуков, ведь королева породнилась со многими правящими домами Европы, в том числе и российским императорским домом, хотя отношения с Россией и ее правление почти всегда оставались достаточно напряженными. Достаточно сказать, что Александра Федоровна, супруга последнего русского императора Николая II, приходилась Виктории родной внучкой. Она была дочерью Алисы, второго ребенка Виктории, и великого герцога Гессенского, Людвига IV.

В последней трети прошлого века Англия продолжала сохранять позиции ведущей мировой державы, однако на развитие страны словно подействовало печальное вдовство королевы и ее стремление к покою и тихому уединению. Темпы экономического развития стали замедляться. Прогресс в промышленности резко затормозился. Тяжелые промышленно-экономические кризисы поражали страну дважды: в конце 70-х и в начале 90-х годов. Новый подъем так и не начался ни при самой Виктории, ни при ее преемниках, хотя энергии и инерции «великого рывка», произошедшего в первой половине века, хватило еще надолго. Англию стали догонять Соединенные Штаты и быстро крепнувшая в сражениях Германия, которую вел к вершинам могущества и страшным крушениям в новом веке «железный канцлер» — Отто Бисмарк.

Инерции хватило и на продолжение колониальной экспансии. Англия не оставляла последовательную политику сдерживания России на Востоке, прежде всего — в отношении Малой Азии, Афганистана и Ирана, а сама между тем захватила Афганистан (1879) и Египет (1882). В этот же период Британия стала «главным землевладельцем» на Африканском континенте. В 1890 году был заключен договор с Германией и Францией об определении границ Восточной и Западной Африки, а в 1898 году в собственность британской короны перешел Судан. Конец правления Виктории был ознаменован тяжелой войной в Южной Африке против бурских республик, значительно подорвавшей британский престиж в мире.

Во внутренней политике нужно отметить движение к демократизму. В 1884 году была проведена избирательная реформа, предоставившая участие в выборах массам сельского населения. Затем, в 1888 году, произошла реформа местного управления на выборных началах и были окончательно уничтожены различные политические привилегии.

На этом фоне общей демократизации значение монархии как оплота патриотической идеи, как символа Великой Британии только возрастало. Английские историки отмечают некую парадоксальность, характерную для правления Виктории. В отношениях с парламентом она всегда противилась развитию «демократической монархии», но, с другой стороны, как ни один другой английский монарх, своими действиями, своим характером способствовала ее возникновению. Именно Виктория утвердила в новом качестве незыблемость традиционной британской монархии, притом не как политической силы, а как политического института, «гарантирующего национальную гордость»…

В последние годы королева Виктория жила почти исключительно воспоминаниями, окружив себя всякими милыми вещицами, фотографиями, миниатюрами, что радовали ее глаз и напоминали о счастливых днях, проведенных с Альбертом. Она не терпела никакого шума и набрала себе индийских слуг, которые только и были способны поддерживать во дворце истинную тишину. Каждую ночь в комнате Альберта его одежду раскладывали на постели, и каждое утро меняли воду в его рукомойнике. Над постелью самой королевы висела фотография Альберта, сделанная сразу после его кончины.

Королева Виктория умерла на восемьдесят втором году жизни, 22 января 1901 года, после короткого недуга, не причинившего ей страданий. Она была похоронена во Фрогморе, неподалеку от Виндзора, в том самом мавзолее, где уже почти сорок лет дожидался ее принц Альберт.

Говорят, она была прекрасной супругой и заботливой матерью… Способны ли мы, в России, вспомнить какого-либо из своих монархов, о котором без колебаний можем сказать: «Он был мудрым и добрым правителем, и при нем хорошо жилось, долго хорошо жилось»? Англичане могут. Конечно, нынешние представления о «викторианской эпохе» кажутся во многом идеализированными. Однако нельзя отрицать, что англичане помнят «добрую старую Англию» и знают, что у них-то была поистине добрая королева. Почему бы им по-доброму не позавидовать?