Гор Видал - Император Юлиан

Наконец Галл получил от Констанция письмо, по тону вполне дружелюбное. В нем император напоминал Галлу, что Диоклетиан заповедал цезарям всегда, при любых обстоятельствах, бес прекословно подчиняться своим Августам. В письме приводился знаменитый пример с цезарем Галарием, который пробежал за колесницей своего Августа Диоклетиана целую милю, потому что тот выказал ему свое недовольство. Письмо это доставил некий Скудилон, непревзойденный интриган, который в личной беседе заверил Галла, что император не желает ему зла.

Поверил ли ему Галл? Полагаю, вряд ли, но иного выхода у него уже не было, к тому же смерть Констанции его полностью деморализовала. Ко всеобщему изумлению, Галл дал согласие на поездку в Милан, выговорив себе лишь право проехать через Константинополь. Здесь, в качестве правящего цезаря, он почтил своим присутствием состязания на ипподроме… Впрочем, Юлиан описывает эти события в своих записках.

Юлиан Август

Поздней осенью 354 года до меня дошло известие о внезапной кончине Констанции. Мое письмо Галлу, в котором я выражал ему свои соболезнования, осталось без ответа: у него уже были неприятности в Антиохии. Констанций прислал туда посланника, который в недопустимо грубой форме потребовал, чтобы Галл возвратился в Милан. Галл ответил отказом и был совершенно прав: он понимал, какая судьба ему уготована. Взамен он послал к императору свою супругу, надеясь, что она сумеет их примирить. Однако по дороге, в Вифинии, Констанция умерла от лихорадки, и Галл понял: либо он должен повиноваться государю, либо надо начинать гражданскую войну. Вняв увещеваниям евнухов, которые заверяли его, что в Милане он будет в полной безопасности, Галл отправился на запад. С дороги он прислал мне повеление явиться к нему в Константинополь. Я повиновался.

Либаний: Чрезвычайно интересно: Юлиан, такой правдолюбец и беспристрастный историк, изменяет себе, чтобы обелить своего брата. Ни слова об убийствах Монция и Домициана, не говоря уже о судах над "изменниками". Думаю, ему важнее доказать вину Констанция, и ради этого он грешит против истины… Как слаб человек!

Юлиан Август

Я встретился с Галлом в помещении, примыкающем к императорской ложе на константинопольском ипподроме. Она размещается в двухэтажном павильоне, соединенном длинной галереей со Священным дворцом. Первый этаж павильона занимают комнаты для музыкантов и мелких чиновников, на втором находится анфилада залов с ложами, предназначенными для членов императорской семьи.

Когда я приехал на ипподром, скачки были в самом разгаре; из-за занавеса, прикрывавшего вход в ложу, доносился рев толпы, которая подбадривала своих любимцев. Вдруг занавес откинулся, и я увидел Галла.

- Стой, где стоишь, - сказал он, выходя из ложи и опуская за собой занавес. Галл был очень бледен, руки у него дрожали, говорил он тихо, постоянно оглядываясь. - Теперь слушай, что я тебе скажу. Я знаю, что обо мне говорят. Говорят, мне не вернуться из Милана живым, только ты им не верь. Я еще цезарь. - Он махнул рукой в сторону занавеса. - Ты бы только слышал, в какой восторг пришла толпа, стоило мне перед ними появиться! Значит, они за меня. А в Сербии меня ждут верные войска - фиваидские легионы. У меня все тщательно продумано. Когда я с ними соединюсь, мы с Констанцием поговорим на равных. - Однако лицо его выражало неуверенность, которую он пытался скрыть за словами.

- Ты что, собираешься поднять восстание?

Надеюсь, до этого не дойдет: постараюсь договориться о примирении. Впрочем, как знать? А тебя я призвал, чтобы предупредить: если со мной что-нибудь случится, иди в монастырь. Можешь даже принять постриг, если другого выхода не будет. Для тебя это единственный способ уберечься. И еще… - Он поднял на меня глаза, в них застыла полная безысходность. - Отомсти за меня.

- Но я уверен, что император… - забормотал я и тут же осекся: в комнате появился грузный краснолицый человек. При виде меня он весь просиял и радостно меня приветствовал.

- Благороднейший Юлиан, перед тобой комит Луцилиан. Я приставлен к особе цезаря в качестве…

- Тюремщика! - ощерился по-волчьи Галл.

- Цезарь любит надо мной подтрунивать. - Луцилиан повернулся к Галлу. - В последнем заезде победил Торакс. Зрители ждут, когда ты его увенчаешь

Галл резко развернулся и откинул занавес; моя память навсегда запечатлела его силуэт в лучах ослепительного солнца на фоне безоблачного голубого неба. За ним, как штормовое море, ревела толпа.