Константин Сергиенко - Белый рондель

Кавалек отломил хворостинки.

— Две длинные, две короткие, — объявил он.

Конечно, я вытащил короткую и оказался в паре с Фробелиусом. Этого ещё недоставало!

— Не миновать нам заканчивать между собой, — сказал Кавалек, обращаясь к Трампедаху. — Сначала одолеем ту пару.

— Здесь нет оружия, — сказал я.

— Пустое. В соборе много лежит.

— Как мы туда проникнем?

— Собьём замок!

— Но кому принадлежит этот склад, пан Кавалек?

— Нашей хоругви. Не беспокойтесь, панове. В конце концов мы положим сабли обратно.

— Я не дерусь на саблях, — мрачно сказал Трампедах.

— Тогда на шпагах!

— А собор-то горит, — заметил я.

— Чепуха! Чему там гореть, остались три деревяшки!

Сильный, однако, юноша этот Кавалек. Он поднял здоровенный камень и грохнул им по замку. Замок слетел как игрушечный. Мы отворили скрипучую дверь и оказались в соборе, здесь пахло дымом и было темно, как в подвале. Но мало-помалу мы осмотрелись, пламя через дырявую крышу давало немного света, а Кавалек принёс нечто вроде факела и пристроил его на стене.

Склад не склад, но куча поржавевшего оружия на полу валялась. Я выбрал себе шпагу и спросил Фробелиуса:

— Вы когда-нибудь держали это в руках?

— Кажется, да, — ответил он, взвешивая клинок.

— Ответ обнадёживающий. Но признайтесь, что вы не великий мастер фехтования.

— Совсем не великий, — подтвердил Фробелиус и добавил с недоумением: — Почему она такая тяжёлая?

Я оглядел собор и решил, что на открытом пространстве Фробелиусу придётся совсем худо, я не сумею его защитить, кто-нибудь да успеет ткнуть в него шпагой.

— Господа, — сказал я, — вы должны признать по чести, что наша пара — слабее.

— Жребий, — с усмешкой ответил Трампедах.

— Но, как известно, слабейший противник имеет право выбора места.

— Да выбирайте! — не раздумывая, согласился Кавалек.

— Мы предпочтём драться здесь при факелах.

— В соборе? — изумился Кавалек.

— Святотатство, — пробормотал Трампедах.

— Какой же это собор? — сказал я. — Много лет здесь были конюшни да казармы, а теперь свалка железа.

Я уже сообразил, что среди кирпичей, поваленных лавок и всякой рухляди, загромоздившей собор, нам будет легче. Здесь я сумею держать Фробелиуса за спиной.

— Но тут есть орган! — сказал Трампедах.

— Из него наверняка не выжмешь мышиного писка.

— По мне всё равно, — сказал Кавалек. — И в таких местах приходилось драться. Когда брали Замостье, я на алтаре рубился. По крайней мере, здесь нам не помешают.

Мы пристроили по стенам ещё три факела, а крыша уже разгорелась настолько, что пол собора светился, будто раскалённый.

Встали в позицию, против меня был Кавалек, а Фробелиусу достался Трампедах. Расчёт мой строился на том, что Трампедах не сразу кинется убивать музыканта, он покрасуется рыцарской статью. А там уж вмешаюсь и я.

— Начнём, — сказал Кавалек.

Мы скрестили клинки. Я зорко следил за тем, что делается рядом, в любое мгновение я мог броситься на защиту Фробелиуса. Кавалек сделал несколько выпадов, я хладнокровно отбил их. Краем глаза я видел, как Фробелиус бестолково топчется на месте, а Трампедах с усмешкой направляет шпагу ему в лицо. Я метнулся влево и сильным ударом выбил клинок из рук Трампедаха.

— А! — озадаченно сказал Кавалек. — Это что?

— Четверная дуэль не запрещает помощи соседу, — сказал я.

Озадаченный Трампедах поднимал клинок, а Фробелиус даже не воспользовался положением.

— Вот как? — сказал Кавалек и, внезапно скакнув в сторону, пронзил остриём бок Фробелиуса.

Этого я никак не ожидал. Конечно, не ожидал и Фробелиус, он побледнел, и, выронив оружие, уселся на лавку.

— Сдался! — крикнул Кавалек. — Сдавайтесь, пан Путешественник!

Быть может, рана Фробелиуса была и легка, но он продолжал сидеть, тупо поводя глазами. Трампедах приблизился к нам.

— Вдвоём мы его одолеем, — сказал он.

Они принялись яростно нападать. Теперь я жалел, что мы бьёмся не на открытом месте. Левая рука начала уставать, а свобода движений была необходима.

Бой разгорался. Под сводом собора наши крики и звон клинков отдавались многократным гулом. Горела крыша, всё заволакивало едким дымом, становилось трудно дышать. Через окна я видел, что пожар занимался в городе. Меня украшало несколько царапин, кровь текла по виску. Но я не остался в долгу. Трампедах еле ворочал рукой, я проткнул ему предплечье, а у Кавалека бессильно повисла кисть левой руки.