Берды Кербабаев - Решающий шаг

Удивленный таким поведением комиссара, Чернышев обратился к нему с письменным предложением приехать на заседание исполкома. Осипов ответил запиской, в которой сообщал, что приехал не заседать, а если председатель совета хочет обсудить с ним какие-либо вопросы, он готов принять его в любое время.

Было около одиннадцати часов вечера, когда Иван Тимофеевич вошел в салон-вагон военного комиссара туркестанского правительства. Осипов принял его весьма радушно: усадил на диван, предложил папиросу, открыв свой серебряный портсигар с золотой монограммой, тотчас же приказал принести горячий ужин. Затем он достал из шкафчика бутылку водки, две рюмки и, наполнив их, поставил одну перед Чернышовым. Но Чернышов отказался пить. Осипов удивленно взглянул на него и, улыбаясь одними глазами, сказал:

— Не стесняйтесь, товарищ Чернышов, ведь мы — люди одной семьи.

Иван Тимофеевич понял, что он хотел сказать, и ответил:

— Нисколько не стесняюсь, товарищ комиссар. Я не пью потому, что водка плохо действует на меня.

— Что, доктор запретил?

— И доктор не советует, да и сам чувствую.

— Но так уж повелось у нас на Руси. Я тоже не из пьющих. Однако ради первого знакомства... Одна не повредит.

Чернышов вынужден был выпить рюмку водки.

За ужином они говорили о положении в Туркестане. Осипов старался выявить взгляды Чернышева по всем вопросам внешней и внутренней политики. Когда речь зашла о возможности интервенции, Чернышов заговорил о подлой роли английской военной миссии в Иране и так разгорячился, что Осипов понял: его собеседник — большевик настоящий, не способный ни на йоту отступить от линии партии.

Незаметно для самого себя Иван Тимофеевич обрушился и на самого Осипова, закончив свою речь неожиданным для него выводом:

— Положение здесь в Теджене, товарищ комиссар, весьма напряженное, и меня удивляют ваши действия.

Осипов не рассердился и только с недоумением посмотрел на своего собеседника:

— Какие действия, товарищ Чернышов? Ведь не прошло и двух суток, как я прибыл сюда...

Иван Тимофеевич перебил его:

— А уже все известно в городе и, конечно, Эзизу. Момент неожиданности упущен!

— Но какое же из моих действий вас удивляет?

— Товарищ комиссар! К чему нам пускаться в дипломатию! Вы, вероятно, лучше меня знаете, что англичане уже накинули свой аркан на шею Эзиза. И вы, конечно, понимаете, какую ужасную роль будет играть Эзиз, если в Закаспии начнется интервенция. Поэтому не следовало вам терять ни часу времени, а прямо с ходу бросить свой отряд на Ак-Алан и разгромить Эзиза. Ведь мне известно, что вы и посланы-то сюда с отрядом специально для этого. И сил у вас, если бы вы присоединили к своему отряду наших красногвардейцев, было вполне достаточно.

Осипов уже с трудом скрывал свое раздражение. Он налил в рюмку водки, залпом выпил ее и, стараясь держаться прежнего невозмутимого тона, сказал:

— Врага можно обезвредить не только силой оружия, и вообще там, где нет в этом особой необходимости, мы стараемся не применять военной силы. Поэтому я не прочь при известных условиях вступить в переговоры с Эзизом, — вам об этом, вероятно, докладывал ваш комиссар, — то есть, применить сначала дипломатию...

— Вам эта дипломатия ничего не даст! Эзиз — непримиримый враг советской власти, а кроме того, он связан с англичанами.

Осипов, закуривая папиросу, иронически улыбнулся:

— Извините, товарищ Чернышев, может быть вы и хороший дипломат, но в вопросах стратегии и военной тактики, по-видимому, разбираетесь плохо. Наступление, все возможности которого не взвешены заранее, не изучены во всех деталях, может привести к поражению.

Чернышев открыл свой портфель, вынул карту и разложил ее перед комиссаром; на карте были отмечены все подходы к Ак-Алану и укрепленные точки противника.

— Я не собираюсь, — сказал он, — оспаривать ваших знаний и опыта в военном деле. На то вы и военный комиссар, чтобы решать эти вопросы с полным знанием дела. Но здесь не надо быть большим стратегом, чтобы понять обстановку. Задача проста: застать Эзиза врасплох и зажать в тиски. Если же вы упустите момент и позволите Эзизу уйти из Ак-Алана в степь, вам не удастся его поймать. Сегодня он здесь, завтра в другом месте — ведь это туркменские джигиты, поймите!

Военный комиссар мельком взглянул на карту Чернышева и отодвинул ее от себя:

— У меня есть получше, с более точными данными. Но дело не в этом. Мне нужно прежде всего установить, сколько у Эзиза нукеров, сколько оружия, чем он дышит, на кого опирается.