Ромуальдас Неймантас - По следам солнечного камня

Из Карнунта путники двигались на юг по широкой, удобной дороге. По обочинам был гравий и песок, а середина выложена каменными плитами. Через каждые три тысячи стоп стоял вкопанный в землю камень: им было обозначено расстояние. Айстис позднее узнал, что такими добротными дорогами уже несколько лет связаны с Римом все наиболее важные города империи.

Две недели спустя жемайты прибыли в Аквилею.

Город им не понравился. Дома, разные по величине, стояли, тесно прижатые друг к другу. Они были построены из дерева и камня, огорожены сплошными стенами. Заваленные хламом улички вели к порту, где покачивались привязанные к длинному молу ладьи. В открытом море, под парусами, виднелись еще ладьи.

На набережной шумела разноязычная толпа. Люди были одеты как кому вздумалось. Рядом с привычным одеянием северного покроя можно было увидеть римский наряд, как и в Карнунте. Прибывшие из дальних краев были одеты в халаты, опоясанные яркими лентами.

Мимо жемайтов прошел человек, лицо которого было не белое, а темно-коричневое.

Но удивляться было некогда: их ждали дела.

Разыскать необходимый адрес оказалось несложно. Стоило назвать имя мастера, и горожане показали, где живет купец. Вскоре они подошли к усадьбе, обнесенной оградой из черного камня, и постучались в двери висящим около нее топориком. Вышел сторож и о чем-то спросил их. Гудрис протянул знак, полученный от старика. Двери закрылись и вскоре вновь открылись, на этот раз широко.

Сторож пригласил путников в дом. По деревянной скрипучей лестнице он проводил приехавших в верхнюю часть дома и предложил им сесть на длинную скамейку.

Вошли двое. Седой, довольно толстый и неторопливый человек и был Геремий. Второй, худощавый, был такой высокий, что голова его почти упиралась в потолок. Он первый поздоровался с прибывшими и на языке сембов сказал:

— Мое имя Лауренций. Я купец, неоднократно бывал в Карнунте. Там я встречаюсь с сембами, торгующими янтарем. Однажды я и сам со своими людьми побывал у Янтарного моря. Мне сообщили, что вы прибыли из тех краев, и я пришел вместе с Геремием, он — мой компаньон.

Геремий тоже что-то сказал на непонятном языке. Лауренций перевел:

— Он рад, что к нему пожаловали такие редкие гости. Чем он мог бы быть вам полезен?

Гудрис рассказал Лауренцию, что они с Айстисом отстали от своего отряда и не знают, как им вернуться домой. Они очень просят, чтобы Лауренций и Геремий помогли им устроиться на корабль, отправляющийся на север. У них есть янтарь, они хотели бы его продать и оплатить путешествие домой. Если у них что-то останется, они надеются взамен получить товары, которые отвезут родичам.

Лауренций и Геремий долго переговаривались между собой. Потом Лауренций обратился к жемайтам:

— Геремий говорит, что ему не довелось слышать о ладье, отплывающей на север. Но я встречусь с квестором порта и сам спрошу у него. Янтарь мы с удовольствием у вас купим. Взамен можем дать сестерции или товары, которые вы пожелаете. Янтарь нам очень нужен!

Аквилейцы простились и ушли. Вскоре появился слуга, который отвел гостей в предназначенные для них комнаты.

Поев досыта, жемайты прилегли и тотчас же уснули. Напряжение предшествовавших дней сразило путешественников.

Их разбудили шаги. В комнату вошел Лауренций:

— Я только что говорил с квестором порта. Ничем не могу вас порадовать. В северных провинциях империи неспокойно, поэтому корабли в Фехтию [53] Фехтия — порт, которым пользовались римляне (теперешний Вехтен, недалеко от Утрехта, Голландия). и другие северные порты не отплывают. Квестор обещал расспросить моряков, пришедших в порт на своих ладьях из других стран. Но для этого потребуется два-три дня. Придется подождать… А чтобы не было скучно, предлагаю посетить наши мастерские и посмотреть, что мы изготовляем из вашего янтаря.

Спустившись по лестнице, жемайты вслед за Лауренцием пересекли мощенный камнями двор и оказались в строении, из которого раздавались голоса. Открыв двери, они вошли в продолговатую комнату. Вдоль стен стояли полки, на которых лежало множество кусков янтаря разных цветов. На полу — ряды высоких кувшинов, наполненных мелким янтарем.

— Это наш склад, — объяснил Лауренций. — Отсюда янтарь поступает в мастерскую.

За столами сидели примерно двадцать человек, которые расщепляли, вырезали, шлифовали янтарь. Один обрабатывал поверхность маленьких янтарных шариков. Другой занимался отделкой продолговатых пластинок, на которых уже были вырезаны изображения птиц, растений, людей. Третий из куска янтаря вырезал статуэтку. Те, что сидели поближе к окну, шлифовали кольца, мастерили шкатулку, сосуды…