Дороти Даннет - Весна Византии

― Ложь! Он был ранен.

― Его ранили курды. Кроме того, он поджег мой корабль в Модоне, Катерина, и убил двух человек.

― Он заставил тебя подергаться, ― мстительно сказал девочка и заплакала.

― Верно, ― подтвердил Николас, оборачиваясь к Саймону. ― Не знаю, чего ты еще хочешь. Ты задал вопросы, и я дал ответы. Больше я ничего сделать не могу. Если мне не веришь ― спроси у других. У моих спутников, к примеру. Никто из них не станет лгать ради моего спасения. Они никогда не последовали бы за мной, если бы я и впрямь совершил все, в чем ты меня обвиняешь.

― Так ты до сих пор не понял, чего я хочу? Компенсации! ― рявкнул Саймон. ― И, кстати сказать, если уж говорить об убийцах… Твой стряпчий Грегорио оказался жалким недоумком. Мне пришлось его проучить.

Николас поднялся с места, преодолевая боль.

― Я получил известия от Грегорио. Он явился с жалобой на Дориа, а ты напал на него. Даже твой отец встал на сторону моего поверенного.

― Толстяк Джордан! ― фыркнул Саймон. ― Ты слышал, что он вернул себе все владения во Франции? Что ж, может хоть теперь он перестанет вмешиваться в мои дела. К тому же все это теперь не имеет значения, ведь Дориа мертв, а ты жив, так что ты больше никого не можешь обвинить в попытке убийства. Зато малышка Катерина теперь свободна… Вот только эта хорошенькая вдовушка по уши в долгах. Она должна вернуть мне деньги за парусник, серебро, которое потерял ее муж и ожидаемую прибыль от путешествия. К примеру, за оружие и доспехи. Что ты сказал, с ними случилось?

― Неправда! Я ничего вам не должна! ― крикнула Катерина.

― Разве? Но Пагано Дориа был моим слугой, а ты ― его наследница.

― Но у меня же нет денег! Все получил Николас!

Она была не глупа, но пока еще не умела предвидеть, в какую сторону поворачивается разговор. Николас вздохнул.

― Ну что ж, ― заявил Саймон с улыбкой, пальцем коснулся влажного дублета своего пленника, а затем опять отошел к окну. ― Ты разве не хочешь пойти домой и переодеться? У меня тут есть кое-какие бумаги. Подпиши их ― и ты свободен.

― Со связанными руками? ― осведомился Николас.

Саймон покосился на дверь.

― Можешь позвать еще четырех человек.

Шотландец поджал губы.

― Сперва прочитай.

Фламандец неплохо представлял себе, что должно сейчас произойти, ― и потому особенно жалел, что руки ему так и не развязали.

― Милорд Саймон, ― церемонно начал он. ― Очень мало кто знает обо всем этом. Давайте забудем. Вам это никак не повредит, и справедливости ради, это компании Шаретти полагается компенсация за все, что натворили вы и ваш наймит. Я готов пойти с этим к законникам и уверяю: вам не поздоровится. Подумайте хотя бы о Катерине. Разве она недостаточно страдала? Развяжите мне руки, откройте дверь и отпустите нас обоих.

― Попробуй еще раз, ― велел Саймон.

― Ладно, ― согласился Николас. ― Все корабли в трапезундской гавани попали в руки врагов, включая парусник. Дориа потерял его задолго до своей гибели. Я нарядил команду в турецкие одежды и сумел вывести его в море… Кстати сказать, мы вывезли на нем женщин и детей. Так что по морскому праву корабль теперь принадлежит мне.

― Ты убил Дориа и похитил мое судно.

Николас покачал головой, краем глаза наблюдая за людьми у двери; шотландец не обратил на это внимания.

― Корабль принадлежит мне, и квасцы ― тоже. Корабль был украден, а потому вместе со всем грузом подлежит возвращению владельцу. Кроме того, ты обязан расплатиться со мной за украденные доспехи и оружие.

― Сперва расплатись ты, ― велел ему Николас. ― Ведь ты украл и корабль, и груз у собственного отца.

― Нет! ― воскликнула Катерина.

Николас повернулся к ней.

― Можешь узнать в Антверпене. Парусник прежде назывался «Рибейрак», а лишь затем получил имя «Дориа». Оружие было куплено у Луи де Грутхусе. Наверняка тот был очень рад, когда этот груз отправился на восток, а не в Англию и не в Геную. Но Пагано этого не знал.

― Так ты называешь меня вором? ― медленно осведомился Саймон.

― Я лишь предлагаю, чтобы мы прекратили этот спор. В нем нет никакого смысла. Пусть твои люди дадут нам дорогу. Не твоя вина, что тебя обманули те, кого ты расспрашивал прежде. Твоя вина в другом, но сейчас я не хочу говорить об этом.

― Кажется, ты назвал меня вором, ― повторил Саймон.

― Неправда, ― ответила Катерина. ― Мы пришлем Юлиуса. Он посмотрит все бумаги. А теперь я хочу уйти.

Пока все еще было возможно. Николас даже выдавил на губах улыбку.