Михаил Грабовский - Плутониевая зона

Мешик понимал, что в русском народе кем-то свыше заложена страсть к разрушению всего, что тот сам создавал талантливым, пытливым умом и умелыми руками.

В этот момент он вспомнил, как в восточной Пруссии на берегу маленькой речушки поразился аккуратной предупреждающей дощечке на тонком столбике: «Внимание! Купаться запрещено».

Никто из местных жителей не знал, почему и кем запрещено купание. Но никто никогда не купался, только отдыхали и загорали на берегу.

Русский человек первым позывом души, ударом ботинка повалил бы этот жалкий столбик на землю, а потом разделся и бултыхнулся бы в освежающую воду. А немцам такое невдомек. Ничего не поделаешь: национальные отличия будут еще существовать некоторое время. Вплоть до всемирной победы социализма.

Мешик давно уразумел простую истину организации общественной жизни в этой великой стране. Если желаешь, чтобы молодые деревца в новом скверике прижились и пошли в рост, чтобы они не были смяты, передавлены и вырваны с корнем в начальный период их жизни, — их надо окружить хотя бы невысокой оградкой.

Если же речь идет о парке с большими деревьями и зеленой травой для отдыха, то и ограда нужна повыше, потяжелее.

Чем крупнее масштаб и значимость ограждаемого, тем серьезнее и продуманнее надо отнестись к самому ограждению. А в данный момент Мешик решал вопрос о том, как лучше сохранить в подконтрольной чистоте и узаконенном порядке целый поселок на несколько десятков тысяч жителей.

Да что там говорить о поселке! При намеченном финансировании можно построить там настоящий сказочный город-мечту. Город Солнца!

Мешик позволил себе пофантазировать и заглянуть в будущее…

Широкие улицы с яркими узорчатыми фонарями. Цветные дома с ажурными балконами. Стеклянные крыши спортивных бассейнов. Стерильные тротуары с белыми бордюрами. Небольшая, озелененная елями центральная площадь перед светлым домом Управления в греческом стиле с колоннами над широкой маршевой лестницей. А в центре площади — бронзовый памятник одному из вождей: Сталину или Берия. И кругом цветы, цветы. Да, такой город, конечно, надо будет оградить.

И Павел Яковлевич тут же дорисовал вокруг жилых квадратиков два ряда колючей проволоки с перепаханной полосой земли между ними. И засомневался. А правильно ли заключать за проволоку вольных, еще не осужденных трудовых людей? Психологически — неверно. Одно дело — промзона и лагеря. Другое — жилгородок. Чутье опытного чекиста и человековеда подсказывало Мешику, что в этом решении была какая-то внутренняя неувязка.

Карандаш пошел ползать по бумаге без целенаправленного задания. А мысль параллельно работала в поисках гармонии.

В последний месяц, отойдя от привычных будничных хлопот по «Смершу», Павел Яковлевич ощутил в себе неистребимое желание окунуться в творческую деятельность.

Работа в ПГУ предоставила ему такую возможность. Она доставляла какое-то чувственное наслаждение, особенно если сопровождалась открытиями и находками. Так было и в этот день. Озарение приходит, если мозг упорно работает над поставленной задачей. Да, ограждаемая жилзона в принципе неприемлема. Охраняемый периметр должен охватывать все! Проволока вокруг всего города! Вокруг всего государственного объекта № 1 с условным и скромным названием. Например, «база № 10».

И в этом случае не будет никакого нравственного противоречия. Жилпоселок как бы и на свободе. Зато вся зона целиком — на замке, за проволокой. И ни один человек, ни один зверь — ни туда, ни оттуда! Только через охраняемую проходную. Только по пропуску и специальному разрешению.

Великолепная картина. Вокруг — нетронутый, дикий, величаво-мохнатый лес, а внутри плутониевой зоны — надежно контролируемый порядок в быту и на производстве. И на промышленном конвейере идет сборка сердечников для серийных атомных бомб…

Да, закрытый город — это хорошая идея. И для данного закрытого города, думал Мешик, нужен умный, толковый «хранитель» зоны, ответственный за порядок и соблюдение режима… Последующие дни Мешик упорно перебирал в голове подходящие кандидатуры. От первой навязчивой мысли взять кого-то своего из «Смерша» он вскоре отказался. Нужен более тонкий, с приличным образованием. Скромный, выдержанный, обходительный. Но с железной хваткой. Боец «невидимого фронта».

Все чаще на память приходила фигура Шутова. Надо посоветоваться с Завенягиным, решил Мешик. А последнее слово все равно останется за Ванниковым и Берия.