Михаил Бедрин - Дневник Зоны

***

Привычный маршрут

Над горизонтом показалось раннее румяное солнце, и осветило мир робкими рассветными лучами… Одна за другой начали просыпаться разнообразные птицы, переговариваясь ещё сонными и не громкими спросонья голосами. Всё ещё спит небольшой городок, расположенный всего в какой–то жалкой паре километров от высокого бетонного забора с местами проржавевшей колючей проволокой…

А по дороге меж домами уже шёл неприметный человек, в костюме–энцефалитке защитного цвета с небольшим рюкзаком за плечами…

Парень шёл спокойно, размерено, не торопясь… Он ни о чём не думал – ведь там, куда он шёл, лишние мысли могут запросто стоить жизни…

Перед выходом из города он в последний раз остановился, присел, попрыгал – ни один ремень не вытянулся, ни один шнурок не развязался, ничего не зазвенело – ничего не мешает… Так, болты на месте… Сталкер сделал пару глубоких вдохов и уже теперь бодро зашагал дальше…

Он шёл по одному ему знакомому маршруту. Сперва два километра по просёлочной дороге, что идёт вдоль старого плиточного забора. Затем поворот налево и тридцать шагов через кустарник, ряд колючей проволоки без труда помогают преодолеть кусачки, что были предусмотрительно захвачены накануне из тайника под забором; далее через минное поле. Его путник пробегает, не останавливаясь – мины уложены в шахматном порядке, ничего не обычного. А дальше… Её величество, Зона!

Солнце уже поднялось достаточно высоко, стремясь к зениту, а сталкер всё бросал и бросал болты, и шёл дальше, по отмеченному верным кусочком металла с ленточкой, безопасному пути….

Он уходил всё глубже и глубже в Зону – прочь от мирской суеты, от фальши, от… Всего… Вдаль, за неизведанным и неразгаданным…

Он уходил, чтобы вскоре вернуться…

Новосибирск,

7 апреля 2008 г.

***

***

Случай в Припяти

Сижу у холодного бетонного блока, прижимаясь к нему щекой. Я уже почти с ним сроднился. Сижу, тяжело и жадно дыша… Я с упоением вдыхаю этот, пропитанный радиацией и смертью, воздух…

Вот ещё пара пуль вышибает мелкую бетонную крошку в нескольких сантиметрах от моего виска…

Проносится противная шальная мысль: « Ну что, сталкер, допрыгался?! » Пинками прогоняю её прочь… « А вот хрен вам на всё ваше рыло! », – огрызаюсь я мысленно.

Высовываюсь из–за своего укрытия и делаю три выстрела – один бандит падает, второй хватается за ногу…

Но тут появляется третий, и выпускает длинную очередь из АКМ… Еле–еле успеваю спрятаться обратно за блок…

Опять летит мелкое острое крошево… Опять пули ранят, ни в чём не повинный бетон…

Перезаряжаю свой старенький, видавший виды, ПМ – последний магазин, да и тот на поверку оказывается пустым наполовину…

Ну, это всё же лучше, чем вообще ничего…

Распахивается окно дома напротив и оттуда высовывается мужик с обрезом… « Обложили, гады!.. »

Ныряю за стоящую рядом колонну, и, как оказывается, очень даже вовремя – бандит стреляет сразу из двух стволов по тому месту, где я был секунду назад, и где меня уже, слава Зоне, не было…

Пока он перезаряжает оружие, одна из трёх моих пуль таки отыскала его голову. «Ну вот, ещё одной мразью на Земле стало меньше…», – с удовлетворением подумалось мне.

От усталости опускаю глаза на пол… «Не понял, откуда кровь?» Медленно перевожу взгляд на свои ноги – « Эх, всё-таки зацепило… Толи дробью, толи кусками стены… » На руках отползаю назад и.…

И вот, и я взглянул в глаза своей смерти…

Отступать некуда – за мной тупик, который образуют обычные типовые советские многоэтажки…

У меня один патрон. Так, рюкзак с хабаром бросаю в окно подвала, в « Ведьмин студень », чтоб не достался врагу… А патрон оставляю для себя….

Поднимая тяжёлый пистолет ослабшими руками, нервно сжимая рукоять, замечаю, что бандиты уже дождались подкрепления и двинулись ко мне…

« Нет, суки, меня без хрена не съешь!»

Три…Два…Один…Бах!

Эхо ещё долго носило среди разрушающихся под тяжестью лет домов эхо одинокого выстрела.

Новосибирск,

9 апреля 2008 г.

***

***

Бар

Пара тусклых ламп под не высоким потолком освещают небольших размеров помещение с обшарпанными стенами и десятком столов из крепких, но плохо отёсанных, досок.

За деревянной стойкой на стеллаже надрывается, хрипя динамиком, старый маленький советский чёрно–белый телевизор марки « Грундик ».