Стивен Прессфилд - Врата огня

Как во время лесного пожара, когда огонь опустошил весь склон и сам себя сжег, так перегорел и мой прилив горя. На меня снизошел покой, словно дар, который я чер­пала не только от этой сжимавшей меня сильной руки, но из какого-то более глубокого источника, несказанного и чудесного. В мои колени вернулись силы, а в сердце – мужество. Я встала перед царем и вытерла глаза. И обратилась к нему, словно бы не по собственной воле, но побуж­даемая какой-то невидимой богиней, чью природу и про­исхождение я не могу назвать:

«Это были последние слезы, господин мой, которые солнце увидит от меня».

Таковы были последние слова, произнесен­ные пленником Ксеоном. Его голос затух, и признаки жизни быстро исчезли. Спус­тя несколько мгновений он лежал недви­жимый и похолодевший. Его бог использо­вал его до конца и вернул наконец в то состояние, к которому сам он так стре­мился,– Феб-Стреловержец вновь соеди­нил Ксеона с его товарищами в подзем­ном царстве.

Прямо мимо шатра Оронта, гремя доспехами с шумом покидали город боевые части Великого Царя. Оронт приказал вы­нести тело этого человека, Ксеона, на но­силках из шатра. Повсюду царил хаос. Оронт задержался, занятый своими дела­ми; необходимость уходить с каждым мгновением делалась все настоятельнее.

Великий Царь помнит состояние пол­ного разброда, царившее в то утро. Многочисленные бандиты и негодяи, отбросы афинского общества, рыскали по улицам, подобно хищникам. Теперь они обнаглели до того, что даже стали проникать на окраины лагеря Великого Царя. Эти подон­ки хватали все, на что могли наложить лапу. Когда наш отряд вышел на мощенную булыжником улицу, прозванную афинянами Священной Дорогой, млад­шие чины стражи Великого Царя вели мимо шайку этих проходимцев.

К моему удивлению, Оронт, поприветствовав блюсти­телей порядка, приказал им освободить преступников под его ответственность, а самим убираться. 3лодеев было трое, и они находились в самом хамском расположении духа, какое только можно представить. Выстроившись перед Оронтом и другими командирами Бессмертных, они явно ожидали, что их казнят на месте. Мне было велено пере­водить.

Оронт спросил у этого отребья, афиняне ли они. Не граж­дане, ответили те, но живущие в городе. Оронт указал на тряпку, в которую было завернуто тело человека по име­ни Ксеон.

– Вам известно, что это за одежда?

Старший из негодяев, которому не было и двадцати, ответил, что это алый лакедемонский плащ, какие носят лишь спартанские воины. Очевидно, никто из этих маро­деров не мог себе объяснить, откуда здесь, в распоряжении персидских врагов, взялось тело этого человека, эллина.

Оронт стал допрашивать мерзавцев дальше. 3нают ли они в морском пригороде Фалероне место, известное как святилище Персефоны Окутанной?

Головорезы ответили утвердительно.

К моему еще большему удивлению, а также к удивле­нию остальных командиров, Оронт достал из кошелька три золотых дарика – каждый составлял месячное жало­ванье пехотинца – и протянул это богатство подонкам.

– Отнесите тело этого человека в тот храм и оста­вайтесь там, пока не вернутся жрицы. Они поймут, что с ним делать.

Тут один из командиров Бессмертных разразился про­тестом:

– Господин, посмотри же на этих негодяев! Настоя­щие свиньи! Вложи золото им в руку, и они сбросят чело­века вместе с носилками в ближайшую канаву.

Для споров не оставалось времени. Оронту, мне и коман­дирам следовало поспешить на свои места. Оронт задер­жался на кратчайшее мгновение и повнимательнее рас­смотрел лица трех мошенников.

– Вы любите свою страну? – спросил он. Вызывающее выражение на лице подонков ответило за них.

Оронт указал на тело, распростертое на носилках. – Этот человек своей жизнью защитил ее. Несите его с честью.

Там мы его и оставили, тело спартанца Ксеона, и вскоре нас унесло неудержимым потоком отступления.

В отношении того человека и рукописи оста­лось добавить лишь два последних замечания, что наконец приведет его историю к завер­шению. Как и предсказывал Оронт, Великий Царь отбыл на корабле в Азию, оставив в Греции под командованием Мардония лучшие части своего войска, около трехсот тысяч, в том числе и самого Оронта с Десятью Ты­сячами Бессмертных. Им было приказано пе­резимовать в Фессалии и продолжить боевые действия, когда время повернет к весне. С на­ступлением весны, поклялся Мардоний, не­одолимая сила войск Великого Царя раз и навсегда приведет к повиновению всю Элладу. Я тоже остался в расположении войска – исполнять должность историка.